— Нет, нет. Тебя одну, на всю жизнь…
Аня недоверчиво покачала головой.
— Мне казалось, что я забыл тебя, Аинька…
— А теперь вспомнил?
— Да, все сразу вспомнил. И знаешь когда? Когда я поцеловал тебя и услышал запах твоей кожи. Сразу вспомнил все: и Константинополь, и раньше…
— Раньше? Царское…
— Да… Царское… Тебе было шесть лет. Ты шла по дорожке сада в розовом платье и нюхала цветы. И вдруг споткнулась, упала и заплакала. Я взял тебя на руки и стал утешать, а ты посмотрела на меня мокрыми глазами, улыбнулась и погладила меня по щеке. Мне стало вдруг отчего-то стыдно. Я покраснел, поставил тебя на землю и убежал, а ты снова расплакалась. С того дня я и люблю тебя…
В прихожей резко, точно будильник, зазвонил телефон.
Аня схватила Андрея за руку.
— Кто может звонить так поздно? Это Люська, конечно Люська! Нет, нет, не отвечай ей. Пусть мучается. Как она мучается, должно быть. Ведь догадывается, хоть и глупа. Вчера у нее глаза были совсем как у овцы на бойне. Звонит, старается. Звони, звони! Ах, как хорошо, как весело! Знаешь, Андрей, я тебя еще больше люблю из-за нее, из-за Люськи.
— Какая ты злая!
Злая? Ах, нет, я не злая, — Анин голос теперь звучит грустно. — Я несчастная. Ты говоришь, что любишь меня… но ты все— таки женишься на Люське, а я уеду в Марсель. Господи, что я буду делать? Я не могу больше жить без тебя, спать, дышать…
— Аинька, не плачь… А тоже не могу без тебя жить… И ты знаешь, что этого не будет…
— Чего не будет?
— Я не женюсь на Люсе.
— Как не женишься?
— Так, не женюсь. Я люблю тебя.
Он обнял ее. Но она оттолкнула его.
— Пусти, пусти. Не хочу. Ты меня нарочно обманываешь, чтобы… Ты женишься на Люське. Пусти, не смей меня трогать.
Зеленый свет фонаря падает на кровать. Свет фонаря — как лунный свет. Только это не Константинополь.
Там он любил ее. А здесь… в Париже…
Аня легко вздохнула, чувствуя головокружение и слабость. Она закрыла глаза.
Зачем бороться — все равно все погибло, все напрасно.
— Тебе дурно? — Андрей наклонился над ней. — Аинька, Аинька, что с тобой? Ты опять плачешь? Не плачь, не плачь. Слушай… — он запнулся. — Я брошу Люсю. Я… Я женюсь на тебе.
Аня в темноте близко взглянула в его растерянное лицо и тихо, торжественно засмеялась — как легко, как просто. А она уже отчаивалась…
— Женишься на мне?
Он взял ее за плечо.
— Почему ты смеешься? Ты не хочешь?
Она прижалась к нему.
— Не хочу? Нет, нет, хочу, хочу. Только смешно — предложение делают во фраке, в перчатках, а мы…
