Гробницы, Мейдума – самые древние из ныне известных – были абсолютно заброшены. Вассали вырубил отсюда много фресок; после того, как были извлечены изображения Рахотепа и Нофрет, гробницы снова открыли, туда стали бегать местные мальчишки и бросать камни. Мариэтт сделал мокрые оттиски раскрашенной скульптуры, после чего краски на ней почти не осталось.[87]
Питри всю жизнь вел войну с «мокрыми оттисками»: влажную бумагу прижимали к выгравированным изображениям, и археологи получали точную их репродукцию, которую можно было обвести карандашом, однако еле-еле держащаяся на стенах краска из-за этого стиралась. Сам он использовал «сухие оттиски», которые, как и следует из их названия, делали без воды, прижимая бумагу пальцами, а затем обводя отпечаток.
Мариэтт уже исследовал кладбище и обнаружил статуи принца Рахотепа и его жены Нофрет, которые ныне украшают коллекцию Каирского музея. Теперь Питри мог сам исследовать Рахотепа, одну из самых старых мумий Египта, покоящуюся на дне погребальной шахты. Драгоценное тело отправили в Лондон на вскрытие, но оно было утеряно, когда Королевский хирургический колледж получил прямое попадание бомбы во время второй мировой войны.
Следующим участком, за который принялся Питри, был Телль эль-Амарна (древний Ахетатон), город, построенный царем-еретиком Эхнатоном (ранее известным как Аменхотеп IV, а во времена Питри египтологи называли его Хуенатон). Амарна дал свое название целому периоду египетской истории: периоду, когда во времена правления 18-й династии все события предыдущих веков были истолкованы по-другому, так как фараон решил отказаться от политеизма в пользу одного могущественного божества. Богом Эхнатона стал бог солнца, известный как Атон. Сейчас период Амарна считается самым изучаемым периодом истории Египта. Но во время работы Питри мало кто знал о так называемой ереси Амарны, когда королева Нефертити, ныне известная во всем мире, тогда была лишь одной из многочисленных египетских цариц.
В Амарне никогда не проводились официальные раскопки, хотя план города был составлен. Он был лишь поверхностно изучен Джоном Гарднером Уилкинсоном и Карлом Лепсиусом. Однако в нем уже была сделана одна чрезвычайно важная находка. В 1887 г. некая крестьянка, искавшая «sebekh» (плодородную почву), которая на самом деле представляла собой размытый кирпич – остатки города Ахе-татона, случайно наткнулась на любопытные глиняные дощечки со странными заостренными знаками. Она продала их хитрому соседу за 10 пиастр каждую, и дощечки не спеша начали свой путь на рынок антиквариата. На экспертов такие вещи не произвели никакого впечатления, и они отказались покупать их. Письмена, на которые обратил внимание египтолог Николас Ривс, «ничем не отличались [по внешнему виду] от подпортившегося собачьего печенья»
