Второй сезон работ в гробнице фараона запланировали на октябрь 1923 г. Теперь разрешение на раскопки должна была получить леди Карнарвон, а Говард Картер отвечал за связи с властями и прессой. Картер, который по природе своей вовсе не был дипломатом, столкнулся с многочисленными бюрократическими проблемами. Пресса постоянно жаловалась, что ей закрывают доступ к гробнице, а «Служба древностей» потребовала полный список лиц, уполномоченных работать на этом участке, с правом отказать любому. Она также поставила условие, чтобы на раскопках присутствовал назначенный правительством инспектор. Все это означало лишь одно: правительство Египта, через «Службу древностей» и Пьера Лако, собиралось играть более активную роль в событиях Долины.
К 3 января 1924 г. команда была готова открыть двери самой последней раки, окружающей саркофаг. Вот что пишет об этом Картер:
Вот он, решающий момент! Что же там, в четвертой раке?… В волнении я срываю замки с последних незапечатанных дверей. Двери медленно открываются, а за ними, заполняя практически все пространство, стоит огромный желтый кварцитовый саркофаг, нетронутый, крышка на месте. Это был невероятно волнующий момент: мы взирали на него, и эффект от представшего перед нашими глазами зрелища усиливался от поразительного контраста блестящего металла с укрывающей его золотой ракой.[117]
Раку разобрали и поместили на хранение в переднюю камеру. 12 февраля 1924 г. в присутствии приглашенной публики, состоящей из должностных лиц и археологов, с кварцитового саркофага сняли треснувшую (трещину зацементировали и покрасили еще древние мастера) гранитную крышку весом 1,25 тонн. Взору предстала укрытая материей фигура. Когда покрывало сняли, все присутствующие издали вздох изумления. В нем лежал сияющий золотой гроб, изображавший самого Тутанхамона. Вот тут-то исчезли последние сомнения в том, что Картер и в самом деле нашел нетронутое царское захоронение.
Следующий день был уже распланирован. Гробницу должны были открыть для прессы, а затем позволить посетить ее в частном порядке женам археологов. Но в последнюю минуту египетское правительство объявило, что женам нельзя входить в усыпальницу. Картер впал в ярость: ведь это он один мог запретить вход в захоронение, которое сам же обнаружил, а теперь получается, что леди Карнарвон, его покровитель, не может войти туда! Как мы уже знаем из событий, произошедших в Саккаре, Картер не был дипломатом и не относился к тем, кто с легкостью принимает поражения. Отступать было не в его стиле. В ответ он мог сделать только одно
