Взволнованный находкой и ослепленный свечами, я невольно подался вперед, совсем близко к гробу, как вдруг монсеньор Масперо крикнул: «Осторожно!» – и потянул меня за руку назад. Тут мы сразу поняли, что если бы мои свечи дотронулись до битума, в опасной близости от которого я оказался, гроб мог бы мгновенно вспыхнуть. Так как все, что было в усыпальнице, легко воспламенялось, а прямо напротив гроба располагался коридор, ведущий на открытый воздух, отчего шел сквозняк, мы, несомненно, могли бы погибнуть…[99]
В конце 1905 г. Дэвис прекратил финансировать инспекторов «Службы древностей», а вместо этого нанял Эдварда Айртона, независимого египтолога, для проведения раскопок от своего имени. Инспекторы, которые сочли, что раскопки Дэвиса внести в свой график работ становится все труднее и труднее, только обрадовались такому повороту дел. Но эти события ознаменовали собою спад в археологических изысканиях Дэвиса. Айртон был достаточно компетентным египтологом, имел средства к существованию и не разделял желания своего работодателя жертвовать научной работой ради быстрых результатов. Дэвис, все еще намереваясь найти неразграбленную царскую гробницу, был нетерпелив, ему и дела не было до ведения записей или сохранения найденного. Поэтому большой неудачей было то, что 6 января 1907 г. его новая команда случайно наткнулась на очень важное захоронение в гробнице KV55. До сих пор археологи сожалеют о том, что в то время не было начерчено ни одного плана, не сделано фотографий и записей, и в то же время вздыхают с облегчением – Дэвис подошел очень близко, но так и не нашел гробницу Тутанхамона.
На первый взгляд, эта новая гробница не представляла собой особой важности. За входной дверью начинался заполненный мусором наклонный коридор, ведущий к единственной погребальной камере. Однако на самом верху груды мусора лежала разобранная деревянная рака, покрытая листовым золотом. По надписи на ней стало ясно, что ее подготовил для похорон своей матери, царицы Тейи, фараон-еретик Эхнатон. К сожалению, деревянные панели пребывали уже в очень плохом состоянии, и поскольку попыток хоть как-то сохранить их произведено не было, они очень быстро развалились.
В погребальной камере царил беспорядок – деревянные панели, коробки, кирпичи, каменные обломки, осыпавшаяся штукатурка и инструменты с незапамятных времен валялись на полу. Сразу же стало очевидно, что эти принадлежности относились к разным погребениям: на них были имена царей 18-й династии – от Аменхотепа II до Аменхотепа III, от Тейи и Эхнатона до Тутанхамона. Так как имя Тутанхамона было последним, археологи решили, что именно он распорядился опечатать эту гробницу. В вырезанном в стене углублении лежали четыре сосуда в форме человеческих голов, все прекрасной работы. На полу нашли искусно сделанный гроб, повторяющий человеческое тело, по непонятной причине «лица» у него не было. В гробу лежала мумия. Миссис Эмма Б. Эндрюс, попавшая в гробницу вскоре после ее открытия, так писала в своем дневнике:
