Алексей бросил на него благодарный взгляд и согласно кивнул головой:
– Точно! Вот только не знаю, как спросить…
– А ты не ломай голову – я сам все расскажу. А начну, пожалуй, со своей "смерти". Выходной день был тогда, суббота. Жили мы тогда уже в собственном доме – да ты должен помнить, я ведь рассказывал тебе! Да… А в тот день мы, как обычно, с утра поездили по магазинам, заскочили на рынок – жили-то, считай, почти за городом! – и где-то к обеду вернулись домой. Ольга с Лешкой сразу в дом пошли, а я машину в гараж загнал, ворота закрыл и тоже зашел. Только через гараж – там сбоку дверь была, прямо в прихожую и лесенка такая небольшая. Гараж-то на земле, а прихожая – метра на полтора повыше, там под ней технический этаж был, вроде подвала, что ли… Вот… Ну, я уже подниматься начал, когда Ольга мне из прихожей крикнула:
"Лень, ты продукты из машины забрал?"
"А, блин", – думаю, – "забыл!" И рванул назад в гараж. Обежал машину – она к двери левым боком стояла, а сумка с продуктами – с другой стороны, у правой дверки – и уже хотел, было, дверку открыть, как вдруг что-то как шар-рахнет! Словно самолет, когда на сверхзвук переходит. Ну, меня тут от машины к стене кинуло, и я сразу оглох. Совсем оглох, на оба уха… А из двери, что в прихожую вела дли-и-нный такой язык пламени вырвался и давай по потолку гулять! А я как раз недавно потолок в гараже плиткой оклеил – такой, знаешь, из тонкого пенопласта! Они тогда только-только в продаже появились. Наши "мешочники" их из Польши возили… Ну, и эта плитка от этого "языка" сразу занялась! Нет, не гореть стала, а быстро-быстро так плавиться! А тут еще вижу, по наружной стене, к которой меня взрывом кинуло, вдруг трещина пошла. Большая трещина, от потолка и до самого пола. И плита перекрытия, которая на этой стене лежала, стала медленно опускаться вниз…
Январь 1992 г.
Боковым зрением Быков заметил, как по наружной стене, к которой его бросило взрывной волной, пошла вначале небольшая, но быстро расширяющаяся трещина. Вскоре трещина уже достигла пола, а затем с верхнего края стены стали по одному вываливаться наружу кирпичи, и лежавшая на них бетонная плита перекрытия начала опускаться вниз. Она опускалась медленно, словно при замедленной съемке, рывками, выдавливая постепенно наружу один за другим составлявшие её опору кирпичи и, по мере того, как кирпичей оставалось все меньше, все сильнее увеличивая скорость падения. "К машине, Ганс, к машине!" – взявшийся невесть откуда, прямо в его мозгу прозвучал голос Змея. Впоследствии ему скажут, что именно машина, принявшая основной удар – вначале, взрывной волны, а затем – рухнувшей сверху плиты – спасла его от смерти. Но в тот момент он ни о чем не рассуждал, просто выполняя принятый мозгом приказ.
