— Это потому что не все рождаются стать поэтами в галстуках бантиком. Если что-то действительно захочешь, то этому научишься.
— А мне кажется, что нет. Для этого надо иметь «влечение».
Он остановился на мгновение и посмотрел на меня, начал смеяться, не одобряя эту, возможно идущую от дяди Эдмундо, новость.
На кухне была Диндинья, которая пришла готовить «рабанаду»[15] моченую в вине. Это для ужина под сочельник.
Я высказал свою мысль Тотоке:
— Смотри, а ведь есть люди, у которых даже этого нет. Дядя Эдмундо дал деньги на вино и на фрукты для салата на завтрашний завтрак.
Тотока делал свою работу бесплатно, потому что знал про историю с Клубом Бангу. По крайней мере, у Луиса будет один подарок. И хотя это вещь старая и ею пользовались, но очень красивая и которую я очень любил.
— Тотока.
— Слушаю.
— Так я ничего, ничего не получу от Папы Ноэлья?
— Думаю, что нет.
— Говоря всерьез, ты думаешь, что я такой плохой, как все говорят?
— Плохой, плохой, нет. Дело в том, что у тебя в крови сидит черт.
— Когда наступит Сочельник, я не многого хотел бы иметь!
Мне хотелось бы, чтобы перед тем как умереть, по крайней мере, хотя бы раз, родился для меня Ребенок Иисус вместо Ребенка Черта.
— Кто знает, может, скорее всего, следующий год…
— Почему ты не научишься и не делаешь как я?
— А что ты делаешь?
— Я ничего не жду. Поэтому не разочаровываюсь. Возможно, что Ребенок Иисус не такой уж и хороший как все говорят. Это только священник рассказывает, и Катехизис говорит…
Он сделал паузу и остановился в нерешительности продолжать ли дальше рассказывать то, что он думает или нет.
— Так, какой же он тогда?
— Ладно, скажем так, ты был очень шаловливым и поэтому не заслуживаешь подарка. Но вот Луис?
— Он ангел.
— А Глория?
— Тоже.
— А, я?
— Ладно, иногда… ты берешь мои вещи, но ты очень хороший.
— А Лалá?
— Она бьет очень сильно, но она хорошая. Однажды она сошьет мне галстук бантом.
— А Жандира?
— Жандира имеет эту привычку… но она не плохая.
— А мама?
— Мама очень хорошая, когда она меня бьет, то делает это с жалостью и не сильно.
— А папа?
— Ах, он, не знаю. Вечно ему не везет. Думаю, что он такой же как я, невезучий в семье.
— Так что получается! Все в нашей семье хорошие. А почему тогда Ребенок Иисус не добр к нам. Пойди в дом доктора Фаулхабера и посмотри на размер стола заполненного всем. То же самое, в доме Вильяс-Боас. Не говоря уже о докторе Адаукто Лус…
Впервые я видел, что Тотока чуть ли не плачет.
— Поэтому я думаю, что Ребенок Иисус хотел родиться бедным, только чтобы выставить себя напоказ. Затем ОН понял, что только богатые могут быть ему полезны…. Давай не будем говорить об этом. Может быть, все, что я говорю, есть большой грех.
