ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
Мы находим часы, а Белов делает из этой находки свои выводы
Мы рассказали Белову, как идут дела.
Николай взял карандаш и нарисовал на пустом почтовом конверте два камня и груду железного лома между ними.
— Вот, — сказал он, — средняя часть тут, а остального ничего нет.
— А важно бы найти, — отозвался Белов.
— И тут искали, и тут. Ничего! — Боб описал карандашом вокруг «Минина» замысловатую петлю.
— Осмотрите все дно.
— Смотрим.
Белов разложил на столе привезенную им карту, накрыл ее калькой. Тонко отточенным карандашом нарисовал в центре аккуратную восьмерку — Два Брата — и нанес черный прямоугольничек — «Минин».
Он работал молча.
Описав вокруг прямоугольника радиусом сто метров круг, инспектор стал разбивать полученную фигуру на квадраты. Сторона каждого получилась у него двадцать пять метров. Его карандаш скользил по кальке не останавливаясь. В центре каждого квадрата Белов ставил точку, писал номер и около него в скобках два числа.
— Что это? — спросил Аркадий.
— Направления. На «Минин» и на Два Брата, — объяснил я. — Пеленга.
— Нужна бочка, — сказал Белов.
— Зачем? — не понял Аркадий.
— Отмечать квадрат, в котором работаете.
Боб кивнул.
— Могу привезти. Запросто. Только отпустите к рыбакам.
— Давай…
Посещение «Минина» (мы вшестером отправились на него в тот же день) внушило Белову какую-то мысль.
Он долго ходил по платформе, заглядывал в проломы, измерял маленькой рулеткой надстройку — вернее, остатки ее стен.
— Хорошо бы найти якоря. Хотя бы один, — сказал он наконец Николаю.
— Поищем.
Пообещав вернуться в конце месяца, уехал Василий Степанович. С ним ушел на Изменный Боб.
На другой день он привез оттуда железную бочку. Ее поставили в центре первого квадрата.
Однако, когда мы на следующий день вышли в море, чтобы обследовать этот участок, бочки мы не нашли.
— А ведь была? Черт-те что! — бормотал обескураженный Боб.
Мы плавали взад-вперед.
Белов, который сидел в лодке, рядом со мной, морщился. Бесцельно бороздить море он считал вредным делом.
— Разве это бочка! — сказал он. — Темная, ржавая. Она и сейчас где-то рядом, да ее не увидишь.
Николай сплюнул…
Боб привез с Изменного три новые бочки и выкрасил все три в ядовитый алый цвет.
— Вот теперь хорошо. Очень красивые бочки! — сказал Белов.
С этими дела пошли веселее. Утром приходил бот, мы грузили на него акваланги и отправлялись обследовать очередной квадрат.
Бочка находилась легко. Она красной точкой вспыхивала в темной воде, лучась подходила к борту. Бот становился около нее на якорь, и пара водолазов уходила под воду. Оставшиеся сидели на носу катера и смотрели, как всплывают из-под воды, рисуя отчетливые дорожки, пузыри. Дорожки накладывались друг на друга. Если Николай оставался наверху, он время от времени опускал под воду металлический стержень и ударял по нему молотком. Это он сообщал водолазам, что они работают в видимости катера и что все в порядке.
