Однако объяснить это мальчику было невозможно. Вот Юсуп и улыбался рассеянно, думая о своем и глядя в освещенное багровыми всполохами костра довольное лицо подростка, которому впервые поручили ответственное дело – принимать гостя. Остальные взрослые занимались похоронами – шесть мужчин, пять женщин и двое детей ждали погребения.
Тут Юсуп почувствовал, как замерз. А ведь и впрямь не лето, весна в самом разгаре: днем теплынь, по утрам и вечерам – заморозки. Он потянулся за курткой, что снял с убитого унбаши, накинул поверх, не продевая руки в рукава.
– Переводи, переводи, не отвлекайся! – толкнул его в бок сидящий рядом араб.
В отличие от Фархада, не дождавшегося долгожданного блюда и уже давно храпевшего неподалеку, хронист, как настоящий ученый-исследователь, был переполнен любопытством и выпытывал мельчайшие детали. Он не только требовал от Юсупа, чтобы тот переводил все слова Кохцула, но и сам постоянно задавал вопросы.
– Этнограф хренов, – ворчал Юсуп, однако подчинялся.
Честно говоря, ему и самому было интересно узнать про жизнь предков, но примерно половину из того, что говорил ему мальчик, он не понимал. Некоторые слова звучали несколько иначе, чем на том чеченском языке, к которому привык Юсуп, другие он и вовсе никогда не встречал. Еще меньше речь парня понимал мальчишка. Соответственно, приходилось объясняться по нескольку раз, максимально упрощая смысл.
Наконец Юсупу все надоело, он лег на спину, уставившись в небо, и притворился, что задремал. На самом деле спать, пока не продумана программа действий, нельзя было ни в коем случае. Но и в ночное небо смотреть не хотелось.
Юсуп не любил звездное небо. Для него оно на всю жизнь осталось воспоминанием военного детства, когда в доме не было света и с наступление темного времени суток нужно было или ложиться спать, или сидеть при свечах. А еще существовал вариант выйти на улицу, чтобы поболтать с друзьями, или даже посидеть в одиночестве, смотря в ночь, иногда озаряемую всполохами трассеров.
Вот и не мог с тех пор Юсуп спокойно наблюдать за звездным небом. А сейчас пришлось, хотя бы периодически. Боялся: если закроет глаза, то уснет. А таймер тем временем тикал, отсчитывая часы, что остались Юсупу в этом мире. И нужно было срочно придумать что-то гениальное, чтобы не потратить их впустую.
Но чем больше Юсуп размышлял над своими дальнейшими планами, тем больше он приходил в недоумение: что делать? Нет, теперь у него имелось средство передвижения, причем не одно – орстхойцы изловили на территории села и в его окрестностях около десятка лошадей. Двух из них Юсуп забрал себе, остальных решил оставить селянам. Нужно было видеть восторг на их лицах. Культ коня здесь был сравним разве что с культом коровы в Индии.
