– Ты победил, не сомневайся, – шепотом предрекал коленопреклоненный астролог, – надеюсь, что когда ты получишь награду, то не забудешь про своего слугу.
«Если доживу». Кирилл отклеился от колонны и вышел в центр «сцены». Ибрахим смерил его с ног до головы испепеляющим взглядом и воззрился на дворцового повара. Того вели под руки, несчастный шаркал по мрамору подошвами новеньких туфель и упирался. Кирилл отвернулся, посмотрел на уставленный блюдами и вазами с фруктами и орехами стол. Халиф одной рукой в перстнях и браслетах крепко держал тазик за край, второй ловко орудовал вилкой. Заметив, что «конкурсанты» построены, правитель прервался, осмотрел обоих и провозгласил, указывая столовым прибором в сторону Кирилла:
– Мне понравилось твое блюдо, и ты победил. Теперь я вижу, что ты действительно повар, а не вор. Ты не обманул меня, ты искусный мастер и получишь награду. – Халиф отправил в рот порцию оливье и договорил с набитым ртом: – А тебя, – зубцы вилки указали на дрожащего повара, – завтра утром казнят на базарной площади, потому что ты проиграл.
Черенок вилки стукнул по столу, халиф еще раз посмотрел на Кирилла, скривился в еле заметной усмешке и повернулся к почти пустому тазику. Соседи правителя по столу следили за каждым его движением, провожали жадными взглядами груженную оливье вилку в рот правителя и ее путь обратно, к серебряному тазику. «Это он что – все сам, в одно лицо?..» – Додумать Кирилл не успел. Отдохнувшие музыканты заиграли с удвоенной энергией, зурна, барабаны и цимбалы ненадолго заглушили крики толпившихся за оцеплением придворных. На Кирилла почти никто не смотрел, все взгляды приковал к себе дворцовый повар. Несчастного крепко держала охрана, свою роскошную чалму повар где-то потерял и тряс теперь плешивой головой, подвывая от горя.
– В качестве награды иноземец получит одно золотое блюдо для омовений, один хрустальный кувшин с яблочным напитком, пять фиалочниц из золота с внутренними стенками из серебра, – монотонным бухгалтерским голосом зачитывал опись Ибрахим.
Кирилл прислушался к словам палача, а тот продолжал, глядя прямо перед собой, над головами охранников и придворных:
– Еще халиф жалует ему кресло, обитое парчой, затканное золотом, с кожаным сиденьем, сундук, набитый тканями, платье из парчи, тридцать серебряных подносов, позолоченных и без позолоты, и десять отборных коней. Два из них под золотыми седлами, три – под серебряными с позолотой, а пять – под ярко-красными попонами. И еще десять мулов, два из которых предназначены под седло, а восемь для переноски паланкинов, – невозмутимо продолжал перечислять полагавшиеся Кириллу дары Ибрахим, – и вьюков со снаряжением; десять верблюдов с покрытыми головами…
