Напрасно руководство «Хронотуризма» уверяло главаря захватчиков – самоуверенного пижона с погонами полковника и фамилией Пирожков – что в этом нет необходимости и что чеченский хронотурист живым сможет появиться под куполом через двадцать четыре часа, и ни минутой раньше. Полковник Пирожков был непреклонен и суров.
Он сделал Коломийцеву выговор за то, что тот не только впустил на секретный объект «террориста», но и («это неслыханно») даже выдал ему взрывчатку.
– Это пахнет государственной изменой! – шипел он, сжав губы в ниточку. – И может стоить вам должности!
– Нам направили этого человека из московского офиса, – спокойно оправдывался Коломийцев.
В армейском прошлом майор запаса не раз сталкивался с подобными проверяющими, и они не вызывали у него никакого пиетета.
– Мы уже побывали в вашем московском офисе. Пособница террориста найдена и наказана, – мстительно улыбнулся Пирожков.
– Надеюсь, вы расстреляли ее лично? – спросил Коломийцев.
Пирожков вздрогнул и пристально вгляделся в лицо собеседника, пытаясь найти на нем следы улыбки.
– Издеваетесь? – наконец взвизгнул он. – Рано радуетесь! Я проведу проверку и в вашей конторе. Сотрудники, халатно исполнявшие свои обязанности, будут наказаны должным образом. Обещаю!..
И Пирожков не стал терять времени. Пока автоматчики дежурили в хронокамере, он уволил «оружейника», распорядился объявить выговор двум сопровождавшим чеченца сотрудникам охраны, попытался дотянуться до Майкова, но тот с обворожительной улыбкой бросил: «Мое дело финансы, не вешайте на меня ваши проблемы», после чего с легкостью избавился от эфэсбэшника, позвонив по какому-то номеру. Абонент с минуту выслушивал «финансиста», после чего попросил передать мобильник «этому полкану» и пять минут распекал того в выражениях, самым слабым из которых было «гребаный урюк».
После разговора с неизвестным Пирожков еще около часа бледностью кожи мог посоперничать с вампиром Дракулой и вернул себе цвет лица, только оторвавшись на безобидных девушках из хронолаборатории.
Коломийцев сносил самоуправство молча, не перечил и не прекословил. Он твердо знал, что все вернет обратно, как только «спецы» уберутся с территории Сколково.
За час до возвращения туриста он не выдержал напряжения и пошел к хронокамере, чего обычно никогда не делал. Однако в этот раз все оказалось слишком «по-взрослому». Кроме того, позвонил сам начальник службы безопасности генерал Трапезников и, сославшись на чрезвычайную занятость, не позволяющую ему покинуть Москву, приказал «лично проконтролировать процесс». «Страхуется старый, из медведя в лиса превращается», – подумал Коломийцев, но приказ проигнорировать не посмел.
