Но рассудок быстро одержал верх над страхом. Ветер... Холод... Буря! Это всего лишь буря.
Облака.
Смущённый, он опустился обратно на землю, прилёг, свернулся калачиком, обхватив себя руками. Холод вовсе не был невыносим, он лишь казался таким по контрасту со страшной жарой последних двух дней.
Так что же это за сновидения посещают его? Нет, не сновидения, а воспоминания. Откуда они взялись? Таились в его подсознании со времени Превращения? Или это возвращается его истинная память?
Эта мысль вызвала в нём смешанные чувства. Ему хотелось, чтобы память вернулась, чтобы рухнул барьер, разгораживающий его нынешнюю и прежнюю жизни; хотелось знать, кто он такой, откуда, кто его родители... И одновременно им владел страх — страх перед тем, чтó он может о себе узнать. О собственной роли в событиях, приведших к тому, что происходит сейчас с ним и его друзьями.
Хватит умствовать, нужно выспаться. Позарез нужно выспаться. Несмотря на рёв ветра, Томас уснул, и на этот раз ему ничего не снилось.
Его разбудил тусклый серый рассвет. Небо затянули сплошные плотные облака, отчего бескрайняя пустыня выглядела ещё более унылой. Город находился теперь очень близко — до него оставалось всего несколько часов ходу. Здания действительно были очень высоки; верхушка одного из них даже пропадала в низких тучах. Разбитые окна походили на голодные рты с хищно оскаленными зубами, готовыми вцепиться в любую принесённую бурей добычу.
Яростный ветер трепал одежду, лицо покрывал толстый слой смешавшейся с потом пыли, которая, казалось, въелась в кожу навсегда. Он почесал голову — волосы были покрыты коркой грязи.
Другие приютели тоже проснулись и обнаружили неожиданную перемену погоды. Томас видел, что многие пустились живо обсуждать эту новость, но юноше ничего не удавалось услышать, кроме воя ветра.
Минхо заметил, что Томас проснулся, и пошёл к нему, на ходу налегая на тугие струи воздуха; его одежда хлопала на ветру.
— Ну наконец-то, соня! — заорал он.
Томас потёр глаза, вычистил из них засохшую грязь и поднялся на ноги.
— Откуда оно всё взялось? — прокричал он в ответ. — Я думал, мы в пустыне!
Минхо взглянул вверх, на клубящуюся серую массу облаков, и проорал Томасу прямо в ухо:
— Ну, должен же и в пустыне хоть когда-нибудь идти дождь. Давай, быстро ешь и ноги в руки. Может, успеем в город и найдём где спрятаться до того, как нас вымочит до нитки.
— А если на нас нападут хряски?
Минхо сдвинул брови с таким выражением, будто не ожидал от Томаса столь глупого вопроса.
