У девушки заледенела кровь, когда отец спокойно продолжил в своей обычной самодовольной манере:
— Я одно время вел дела с лордом Сэттоном, но этот бизнес оказался гибельным для него. Фактически он был на грани банкротства. Я помог ему всем, чем мог, естественно, и теперь он в долгу у меня на довольно крупную сумму. Вот почему, — Эдгар радостно улыбнулся, — мне не потребовалось долго уговаривать его дочь согласиться с моими планами.
— Какими планами? — вздрогнула Линетт, и смутные подозрения начали обретать в ее мозгу определенную форму.
— Она займется тобой! — Эдгар удовлетворенно потер руки. — Ты не найдешь лучшей наставницы. Эта маленькая леди знает все! Я договорился, что она возьмет тебя под крыло, по крайней мере на год, в надежде, что ты переймешь хоть немного ее лоска!
Линетт покраснела от ярости, и ее длинные шелковистые ресницы опять предательски задрожали.
— Но, папа, ты не можешь!.. Не должен!..
Прежде чем она смогла выстроить свои возражения в связную фразу, Эдгар вскочил с кресла и сделал пару шагов в ее сторону. Линетт с беспокойством заметила, что у него на висках набухли вены, — так бывало всегда, если он старался сдерживать свой гнев. Гипертония отца давно уже была источником беспокойства в семье, и девушка закусила губу, решив промолчать, — только бы он успокоился.
— Я могу, и я сделаю! — злобно прошипел Эдгар, брызгая слюной, затем возвел очи горе и страдальчески возопил: — Есть ли в мире еще хоть одна такая же дура, которая возразила бы против кругосветного путешествия с чеком на предъявителя в руках и возможностью покупать все, чего она только пожелает?! — Он свирепо уставился на дочь. — Я предлагаю тебе весь мир на тарелке, девочка моя, постарайся хотя бы не уронить эту чертову тарелку!
Вот почему после шести месяцев бесцельного странствования по Европе в поисках светского лоска и изысканности, которых так желал для нее отец, Линетт оказалась в Папеэте. Мерли высокомерно проинформировала ее, что в это время года город является центром развлечений для представителей высшего общества, живущих полной жизнью и стремящихся к постоянной смене декораций вокруг себя…
Отмахнувшись от воспоминаний, Линетт подняла глаза и увидела, что Мерли задумчиво наблюдает за ней. Нервы ее напряглись, как всегда, когда она чувствовала на себе взгляд «наставницы», но сейчас ей удалось справиться с детской привычкой часто моргать при малейшем расстройстве и спокойно ответить на ее взгляд. Мерли отточенным движением загасила окурок сигареты и переключила свое внимание на Винса, который все еще улыбался, выражая восхищение высказанной Линетт точкой зрения.
