Почему? Потому что она сама заварила эту кашу. И не хочет, чтобы кто-то помогал ее расхлебывать. Она не нуждается в Филиппе Томлинсоне, не хочет его…
Лжешь! — издевательски сказал ей внутренний голос. Лжешь, лжешь, лжешь!
Анджела не сводила глаз с Филиппа. Ее тело горело пламенем. А Филипп следил за ней с таким видом, словно читал мысли. Она судорожно вздохнула и отвернулась. Нужно срочно избавиться от него, иначе она скажет и сделает то, о чем потом будет жалеть.
— Спасибо за предложение, — вежливо сказала она, — но о браке не может быть и речи. Нам больше не о чем разговаривать. Сделай одолжение, уйди, пожалуйста.
— Если я уйду, это доставит тебе удовольствие, правда? — Филипп схватил ее за плечо. — Может быть, ты даже сумеешь сделать вид, что никогда не спала со мной?
Анджела горько улыбнулась.
— Поздно.
— Да уж, — сквозь зубы процедил он. — Но не слишком поздно, чтобы получить кое-какие ответы.
— Ты уже получил ответ на все вопросы. Я не хочу выходить за тебя замуж. Вот и все.
— Черта с два! — Лицо Филиппа потемнело от гнева. — Почему ты не позвонила мне и не сказала, что беременна?
— Прекрасная мысль, — иронически ответила она. — Хорошая была бы беседа. Привет, это Анджела Чанг. Помнишь меня? Я та женщина, которую ты…
— Не болтай чепухи. Ты знала, что я помню тебя. После того уикенда я звонил тебе десять раз, но ты ни разу не ответила.
— Занята была. Для этого и существует автоответчик.
— О да, автоответчик. — Он снова насмешливо оскалился. — А сообщения ты прослушиваешь?
Анджела уставилась на него. Знал бы Филипп, сколько раз она слушала эти сообщения! Иногда она это делала только для того, чтобы послушать его голос…
Не требовалось быть семи пядей во лбу, чтобы понять, чего он хочет и почему звонит. Она оказалась легкой добычей.
Жить с этим знанием было тяжело, но, если бы Филипп понял, что она его не забыла, ей было бы в сто раз тяжелее. Для такого человека, как он, пересечь всю страну и прилететь на уикенд не проблема. Он прилетит, она снова рухнет с ним в постель и потеряет остатки самоуважения.
На свете существовало только одно, еще большее унижение: позвонить и сказать ему, что она беременна.
— Ну? Я все еще жду ответа. Почему ты не отвечала на мои звонки?
— Неправда. Ты спросил, почему я не сообщила, что беременна. Пойдем от противного. Предположим, что я это сделала. Что бы ты мне сказал?
— То же самое, что говорю сейчас. Что я отвечаю за этого ребенка так же, как и ты.
