— О Господи, Том! Что ты говоришь! — опешила от этих слов Кора.
Краска залила лицо мальчика.
— Вы правы, мистер Берроуз. Я обязательно сделаю именно так, — негромко сказал он. — А теперь позвольте и мне сказать вам кое-что. Возможно, вы считаете, что я еще недостаточно вырос, чтобы давать вам советы, но… Знаете, будьте повежливей с нашей Корой. Если женщина не хочет, чтобы ее целовали, то зачем ее принуждать? Силой вы ничего не добьетесь, уж поверьте.
— Мик! Прекрати немедленно! — окончательно растерявшись, Кора уже не знала, плакать ей или смеяться.
Но Том, казалось, не обратил на ее состояние никакого внимания.
Серьезно взглянул на своего собеседника, он улыбнулся.
— Поверь, я совершенно не хотел обидеть ее. Просто мне нужно уговорить твою тетю сделать для меня портрет…
Удобно усевшись в уютном мягком кресле, Кора внимательно слушала разглагольствования Эвана по поводу поступка Мика. Реакция сестры и ее мужа несколько смутила ее. С одной стороны, они были просто шокированы поведением старшего сына, но в то же время в голосе их чувствовалась явная гордость за него. Еще бы! Ведь Мик нашел в себе смелость признаться в случившемся!
Ни Кора, ни Мик и словом не обмолвились о Томасе Берроузе. Естественно, что мальчик предпочел выдать свое признание за результат собственных серьезных размышлений. И Кора прекрасно его понимая, чувствовала себя не в праве помешать ему в этом. К тому же она совершенно не хотела признаваться Эмми, что так ненавидимый ею сосед принимал во всех этих событиях столь деятельное участие.
Пообедав на скорую руку, семейство Ричардсонов покинуло свой загородный дом.
Выглянув в окно, Кора разглядела в глубине соседского сада каменный двухэтажный особняк. Украшенный круглыми башенками и витражами на окнах, он производил впечатление маленького неприступного замка и напомнил девушке дом ее детства. Когда-то тот казался ей верхом совершенства. Теперь, по прошествии стольких лет, Кора могла бы оспорить эту позицию.
Но, без сомнения, их собственный дом прекрасно отражал сдержанный характер ее матери… То же самое можно было сказать и о собственности Тома Берроуза. Одного взгляда на это строение было достаточно, чтобы с уверенностью констатировать: смелости (или наглости?) его владельцу не занимать. Остроконечные башенки указывают на целеустремленность хозяина, а роскошный тенистый сад, скрывающий дом от посторонних глаз, — на желание уединиться.
В общем, перед ней было выраженная в архитектурных формах суть самого Томаса Берроуза. Того самого человека, который за несколько минут, всего в нескольких словах сумел убедить Мика в необходимости поступить по-мужски.
