Он снова постучал.
— Ну же, Джоуни. Я знаю, что вы дома. Если вы мне не ответите, я буду стоять и стучать, пока соседи не начнут жаловаться.
— Уходите.
— Нет.
Джоуни говорили, что он упрям, — и она убедится, насколько упрям.
— Я не хочу говорить с вами.
— Это ничего не решает. Мы должны все выяснить. Не забудьте, что в пятницу вечером мы обедаем с вашей семьей.
— Я скажу Джи Пи, что вы больны.
— Ну и чего вы этим добьетесь? Она пошлет вас ко мне с кастрюлей куриного бульона. Ваша бабушка считает меня человеком, которого не так-то легко может отвергнуть женщина.
— Я позвоню вам позже.
— Нет, нам надо поговорить сейчас. — Он прислонился к двери и понизил голос. — Пожалуйста, Джоуни. Не заставляйте меня нервничать, у меня разболелась голова.
Это сработало. Дверь приоткрылась на несколько дюймов, но цепочку Джоуни не сняла.
— Что с вашей головой? — поинтересовалась она.
— Четыре шва. Хотите посмотреть?
Он наклонил голову.
Она отвернулась.
— Я рада, что вы в порядке.
— Пожалуйста, можно мне войти? — Он протянул руку назад, достал корзину и поставил на перила. — Я вам кое-что принес.
Она сделала большие глаза.
— Апельсины?
Он посмотрел на обернутую целлофаном корзину с фруктами.
— Они напомнят вам обо мне.
Она опустила цепочку, сделала шаг назад и открыла дверь.
— Проходите.
Квартира Джоуни соответствовала характеру хозяйки: никаких аляповатых выкрутасов, но присутствие женщины неоспоримо.
— Спасибо за апельсины.
Джоуни поставила корзину с фруктами на стойку, отделявшую кухню от комнат. На девушке были розовая футболка и шорты. Картер заметил, что она не носит лифчика. Она была босиком, волосы распущены по плечам.
— Что случилось после того, как я уехала? — спросила она.
— Негодяя, который меня ударил, отволокли в тюрьму. Послужной список длинный. Но не думайте, что каждый день кто-то вламывается в машину средь бела дня, перед рестораном, на виду у изумленной публики.
Она прислонилась к косяку с совершенно невозмутимым видом.
— Если бы там не было вас, он бы уехал. И женщину увез бы с собой.
Картер подошел ближе.
— С ее стороны было не слишком умно нападать на человека вдвое выше ее.
— А вы?
Она показала на его голову.
Он коснулся пальцем полоски пластыря.
— С моей стороны тоже было не слишком умно безоружным бросаться на этого парня, не подумав, что у него может быть пистолет.
Она скрестила руки на груди.
— А пистолет вы оставили дома из-за меня. — Она покачала головой. — Пожалуйста, не оказывайте мне больше таких любезностей.
