— Брайан, неужели ты не видишь, что это меня убивает? — Голос Энни дрогнул и перешел во всхлип. Она яростно оттолкнула Брайана. — Я больше так не могу! Я не могу притворяться, что все прекрасно, работать с тобой изо дня в день… Не могу и все!
Брайан попятился и несколько секунд смотрел на нее молча, отмечая сероватый оттенок ее кожи, слезы, брызнувшие из глаз. Он долго молчал и в конце концов спокойно произнес:
— Мне нужно будет об этом подумать.
Энни смахнула слезы и подняла голову.
— Ты хочешь сказать, что готов освободить меня от нашей сделки?
— Я сказал, что мне нужно подумать.
И Брайан ушел, тихо притворив за собой дверь.
В субботу позвонила Селин и спросила, не согласится ли Энни приехать сегодня, чтобы немного помочь с детьми. Энни охотно согласилась: оставаться одной в пустой квартире было невыносимо, у нее было слишком много свободного времени для грустных раздумий. Она ухватилась за предложение сестры обеими руками и сказала, что выезжает прямо сейчас и останется на ночь.
Однако Энни напрасно надеялась, что смена обстановки поможет ей на время забыть о Брайане. Она просчиталась. Стоило ей переступить порог дома сестры, как та засыпала ее градом вопросов об их с Брайаном отношениях. Энни отвечала уклончиво, но тем самым только провоцировала новые вопросы. А когда субботним вечером у нее снова начался приступ тошноты, то она даже пожалела, что не осталась дома.
Утром Энни помогала сестре купать детей, шутила и смеялась с Лиззи и была довольна тем, как ловко ей удается скрывать от всех, что на душе у нее кошки скребут. Но по мере того, как близился момент встречи с Брайаном, Энни все больше одолевали сомнения. Не лучше ли было поделиться с Селин своими опасениями? Ей очень хотелось поговорить с кем-то о своем состоянии, Энни была растеряна, расстроена и испугана.
Странно, думала Энни, что можно чувствовать себя одинокой в доме, полном людей. Собираясь спуститься вниз, к родственникам и гостям, Энни придирчиво осмотрела себя в зеркале и вдруг заметила, что похудела. Бледно-розовое платье, которое недавно плотно облегало фигуру, стало свободным, вероятно, потому, что из-за тошноты у нее пропал аппетит. Однако выглядела она не так уж плохо, тональный крем и румяна скрыли нездоровую бледность, волосы Энни уложила в узел на затылке, оставив свободными несколько прядей около самого лица.
Перед домом затормозила машина. Энни подошла к окну спальни. Брайан. Ее сердце забилось частыми неровными толчками. Брайан вышел на залитую солнцем площадку перед домом. В темно-синем костюме и в серебристо-серой рубашке он был, как всегда, неотразим.
