Громко причитая и охая, то и дело колотя себя в грудь, Тала принялся многословно рассказывать о происшедших событиях. Ужас, как эти шакалы притащили на катер связанных большого хозяина и маленькую добрую госпожу! А потом они связали его, Талу, и как мешок со старым тряпьем выкинули на берег. Голос Талы дрожал от ярости и жалости к себе.
— Слушай, Тала, — перебил его Филипп. — Наших родителей привел на катер мистер Ума?
— Нет, его слуги. Плохие люди! Тала плевался на них.
— Куда поплыл катер? — спросил Джек. -Туда! -Тала махнул рукой вниз по течению. — Я слышал, они говорили — Вооти. Я не знаю Вооти.
— Что будем делать? — озабоченно спросила Дина. — Мы же не можем ночевать на берегу. Но куда нам податься? Кроме Умы, мы здесь никого незнаем.
Оола потянул Филиппа за руку.
— Оола знает, что делать. Возьмем лодка плохого человека, да?
— Оола, это блестящая идея! — воскликнул Филипп. — Конечно же, заберем лодку Умы. Зуб за зуб! Надо по-быстрому забраться на нее и дуть в гостиницу.
— Может быть, лучше съездить в Вооти? — предложил Джек. — Это наверняка недалеко отсюда. Если это большое селение, мы сможем оповестить полицию. А там, глядишь, узнаем что-нибудь и о нашем катере.
— Да, ты прав. — Филипп не долго думая согласился с предложением Джека. — Тала, а ты сможешь вести лодку Умы?
— Да, да, Тала сможет. — Тала незамедлительно отправился к лодке, за ним потянулись ребята. — Будем преследовать плохих людей, да?
— Не знаю, как все сложится, — ответил Джек. — Но здесь нам нельзя оставаться в любом случае, иначе завтра утром Ума вернется и для ровного счета захватит и нас в плен. Все — на борт!
Они взобрались на чужую лодку, и Тала немедленно принялся возиться с мотором.
Ребята с беспокойством поглядывали на берег. Они опасались неожиданного появления людей Умы, которые могли бы помешать осуществлению их планов. Кто знает, может быть, Джали успел рассказать своим сообщникам, что ребята заставили его отвести их к реке. И Ума послал кого-нибудь, чтобы захватить их в плен.
Но никто не показывался, и, кроме журчания воды, ночную тишину нарушал только грохот, производимый Талой, пытавшимся запустить мотор. Оола молча подсвечивал ему ручным фонарем.
Ага, похоже, мотор оживал! Вот он чихнул… и наконец заработал ровно.
— Быстрее, Тала! — торопил его Филипп, потому что грохот мотора разносился в ночи на многие километры.
Мотор взревел, и лодка стремительно выскочила на середину реки. Там она несколько замедлила свой бег и поплыла дальше в спокойном темпе.
