– Дорогие господа, Чайники и Кастрюли, – начал собрание Стенной Шкаф.
Он был очень древним, и поговаривали, что он из дуба Пластиковые этажерки тихо хихикали по этому поводу.
– Так вот, дорогие господа, – начал собрание Стенной Шкаф, – в нашей многоуважаемой Квартире объявляется крестовый поход за чистотой. Мы с вами, как граждане духовные и просветленные, жить без очищения, так сказать, сознания, ума и тела, больше не можем. Так сказать, натерпелись – хватит! Поэтому объявляется тотальная мобилизация. Мы сейчас кинем клич, построим команду, встанем рядами и раздвинем наши духовные горизонты до новых вершин самосознания и миропонимания. Вот!…
Шкаф был уже очень почтенного возраста и от такой заумной речи немного запыхался. Давненько, еще со времен Людовика XIV, он не употреблял таких оборотов.
ДСП-шные Тумбочки стояли, открыв рты. Они не ожидали услышать от старика, которого они меж собой называли «Дубом», такого многословия. Минута прошла в молчании. Потом нежить бросилась врассыпную, кто куда.
Чайные Ложки орали:
– Стоять, жалкие трусы, подлые предатели! А как же чистота рода, духовное богатство и самосознание?!
Но их никто не слушал. Начался переполох. Каждый спасался от духовного очищения как мог, всеми силами, вдохновенно, не рассчитывая на помощь окружающих.
Конец всему положил Утюг, которого столкнули со Шкафа, и он с размаху упал на Стол, придавив пару Стаканов и Блюдец. Те, бедные, рассыпались осколками по Столу, остатки недопитого чая слились ниагарским водопадом на пол. Стол обиженно хлюпнул: его опять уделали с крышки до ножек.
Когда движение резко прекратилось, на Кухне стоял полный разгром.
Первым пришел в себя Шкаф и провозгласил:
– Да, сограждане, не готовы вы еще к духовному очищению. Ну что ж, будет готов Ученик – придет и Учитель. Разбирайтесь теперь сами, как знаете. Я вам больше не вождь! Вы дезорганизованы и не готовы к великим делам крестового похода за духовной чистотой. Все, пока!…
И, наруководившись народом, утомленный от ратных дел духовного очищения, Шкаф захрапел.
Приближался рассвет. Чуть взошло солнце, Ведро и Тряпка принялись за уборку Кухни.
– Что, Тома, – сказало Ведро Тряпке, – опять у народа крестовый поход за чистотой?
– Да, Берт. Все чистятся и чистятся, становятся духовнее и духовнее! – ответила Тряпка, хохоча и впитывая в себя остатки ночного безобразия. – Но идея хорошая. Мне нравится. И без работы не останемся…
После утренней уборки Кухня снова заблестела чистотой и свежестью, отражая солнечные лучи и играя веселыми солнечными зайчиками на свежевымытом полу.
