Лондонские тайны | страница 34

— Я не изменю своему обещанию, — сказала француженка и в ту же минуту позвонила горничной и спросила письменный прибор.

Она написала две записки и отдала горничной, сказав:

— Марриет, вот две записки: эту передай Джеймсу и скажи ему, чтобы он сейчас же отнес к доктору, другую отошли с Диком майору, чтоб через полчаса она была на месте! Передай Меду, чтоб в половине седьмого была подана карета княгини. Ну, а теперь можешь идти.

— Ма chere niece, — продолжала герцогиня после ухода горничной, — сегодня в Ковент-Гарденском театре немецкая опера. Вся аристократия соберется там. Переоденьтесь — мы едем в театр.

— Но вы обещали?

— Сэр Бриан Ленчестер тоже приедет в театр.

— Однако, откуда вы это знаете?

— Будьте уверены, моя милая племянница, что вы там его увидите.

В Лондоне, от угла Финчленской улицы и Корнгильской площади, в то время, когда происходили описываемые события, пролегал тесный грязный немощеный переулок. В него, Финчленскую улицу и Корнгильскую площадь выходил тремя своими сторонами громадный дом. Сторона, выходившая в переулок, была мрачного вида; в части, выступавшей на улицу, кипела промышленность; наконец, фасад на площади, великолепный снаружи, занят был в нижнем этаже двумя роскошными магазинами.

На одном из них красовалось имя Фалькстона. Это был магазин ювелирных изделий. В другом продавались всевозможные туалетные вещи: тут были и лакированные ботинки, шелковые чулки, манжеты, готовые сюртуки, фраки, пледы и т. д. Второй магазин, как видно по вывеске, принадлежал мистрисс Бертрам.

Оба магазина пользовались большой известностью и привлекали к себе многих покупателей.

Финчленская улица, довольно узкая и достаточно грязная, была как бы переходной ступенью от широкой, светлой и чистой площади к мрачному переулку. В части вышеозначенного громадного дома, выходившей на эту улицу, находилась, между прочим, меняльная лавка. В окнах ее были вделаны крепкие решетки и висели шторы, что придавало ей таинственный вид. Хозяина звали Вальтером. В соседней лавке помещался продавец и скупщик старых вещей и редкостей Практейс.

В мрачный переулок смотрели девять-десять окон большого дома. Окна были укреплены массивными железными решетками, а стекла замазаны мелом, так что любопытному глазу нельзя было высмотреть, что находилось внутри дома. Здесь помещалась контора торгового дома Эдуарда и K°.

Все соседние кумушки ломали головы над вопросом: какую торговлю вел торговый дом? И ни одна не могла добиться толку. Видели, что часто приносили туда тюки; замечали, что нередко даже повозки останавливались у дверей, тюки и пакеты исчезали в доме; но никто никогда не видал, чтобы что-нибудь из него выносили. Никто также не знал в лицо ни хозяина торгового дома, ни его компаньонов. Регулярно, раз в месяц, человек тридцать, а иногда и более, матросов входили в контору торгового дома. Единственное живое существо, которого видали, был лакей, появлявшийся иногда на пороге дома и неизменно одетый в ливрею огненного цвета.