— А сколько девственниц? — перебил он меня с неподдельным интересом.
— Воистину ваша проницательность, капрал, достойна восхищения, ибо вопрос ваш затрагивает самую суть тайны! Ведь зная, сколько монументов оставил на земле бог, мы узнаем и сколько дев он использовал без зазрения совести. Общее же число различные рассказчики оценивают по-разному. Впрочем, все сходятся на том, что гранитный пандус Занадона, поднимающийся на столь головокружительную высоту, должен заслуженно расцениваться как первое из всех удивительных творений бога. Надеюсь, вы не будете с этим спорить?
Грамиан Фотий обдумал этот вопрос, наморщив лоб под тяжелым шлемом в явственном мысленном усилии. Однако прежде, чем он успел ответить, процессия остановилась, уперевшись в пробку у самых городских ворот. Злобно бормоча что-то, он протиснулся вперед посмотреть, из-за чего возникла заминка.
Поэтому я так и не узнал его мнения на этот счет.
Избавившись от необходимости развлекать капрала, я с облегчением уложил давившую мне на плечи цепь на землю. Лишь после этого, разминая затекшие плечи и потирая царапины, смог я по достоинству оценить чудеса, открывшиеся моему взору.
Воистину никакими словами невозможно описать Большие Ворота Занадона Непобедимого.
Сами ворота крепки и мощны — в толщину каждая створка достигает человеческого роста — и сколочены из могучих дубов Гилийского леса, окованных бронзой. Лебедки, открывающие и закрывающие ворота, приводят в движение упряжки сильных волов, отчего процесс этот занимает довольно много времени. Но так долог подъем с равнины и так высоки сторожевые башни, что ни один захватчик не в силах поспеть к воротам так быстро, чтобы помешать им затвориться.
Не мудрено, что ворота часто называют вторым из чудес Наска.
А гранитные стены, окружающие город, заслуженно считаются третьим. Насколько хватало глаз, тянулись они в обе стороны от ворот, словно продолжение отвесных склонов. По-моему, за свою жизнь я повидал больше городских стен, чем многие другие, но нет таких, чтобы могли сравниться с окружающими Занадон. Зачем городским властям вздумалось наращивать стены еще выше — на этот вопрос не нашел бы ответа и бог.
И все же я — равно как и большинство попадающих в город — склоняюсь к мнению, что еще большим чудом можно считать две фигуры, стоящие по сторонам от ворот. Я никогда не видел их в своих снах. Высеченные из того же тепло-бурого камня, что и стены, статуи казались живыми. Глаза из слоновой кости и черного янтаря усилиями древних мастеров смотрели так пристально и пронзительно, что ни один из входящих в город не мог избежать их устрашающего взгляда. Они следили за каждым путником с того самого мгновения, как он ставил ногу на основание пандуса. Ни один смертный не мог попасть в Занадон, не замеченный его богами.
