Будучи, несомненно, осведомлен о тех затруднениях, в которых находилась его соседка, Александр очень удачно воспользовался этим несчастным для Швеции моментом для достижения своих собственных целей.
Сам акт низложения короля Густава был делом военных; свергнув его, каждый из отдельных военачальников желал воспользоваться положением в своих личных честолюбивых целях; так, одна из борющихся партий послала даже эмиссара к Кноррингу с просьбой приостановить военные действия, дабы тем дать шведским войскам возможность уйти с военных позиций в Стокгольм и принять там участие в государственном перевороте; а защищавший от надвигавшегося врага западную границу Адлерспарре поступил еще проще: оставив врага на норвежской границе и повернув ему спину, пошел на Стокгольм. Есть также основания предполагать, что в эту безумную минуту существовала целая партия в Швеции, рассчитывавшая на помощь Наполеона, который будто бы «не допустит завоевания шведского государства»; этот ошибочный расчет некоторых шведов, однако, легко объясним, если принять во внимание тот аттестат, которым тогда пользовался император французов; нам ниже еще придется отмечать, как долго в Швеции жила подобная надежда на помощь Франции[11].
Наполеон, однако, в это самое время, начав новую войну с Австрией, менее всего расположен был заниматься малоинтересной для него Швецией; дружба Александра ему была особенно нужна, а между тем последний стал от него отворачиваться, готовя себе пути отступления.
В расчеты Александра должно было входить стремление использовать свою победу над Швецией в полной мере, избегая вместе с тем окончательного подавления последней; переворот в Стокгольме несколько облегчил эту задачу, так как новое правительство Карла XIII с первых же месяцев обнаруживало желание заключить мир с Россией, а одновременно несколько раз посылало уполномоченных к Наполеону с просьбой о посредничестве; ни с той ни с другой стороны не получалось, однако, удовлетворительного ответа; Наполеон даже просто не отвечал на шведские запросы, условия же Александра казались для Швеции слишком тяжелыми. Русские войска тем временем начали готовиться к новой наступательной кампании; в особенности активно действовали войска на севере; они перешли реку Торнео и повернули на юг, к Стокгольму; 23 июня они одержали победу при Гернефорсе; путь к столице был теперь очень слабо защищен. При таких условиях немудрено, что Швеция пошла на уступки; 9 (21) июня ее правительство согласилось, наконец, на первоначальные требования Александра, а таковые заключали в себе следующие три условия: 1) признание Ботнического залива и реки Каликс границами между Россией и Швецией, 2) присоединение Швеции к континентальной системе и 3) союз Швеции с союзниками России. Уступчивость Швеции, основанная, как мы видели, на ее чрезвычайных внутренних затруднениях, теперь была поддержана еще в большей мере зародившимися летом 1809 г. планами о возможности получить возмещение за потерянную Финляндию на западе присоединением Норвегии. Все эти обстоятельства не могли остаться без влияния на работу шведских уполномоченных при заключении мира с Россией.
