С отвращением я швыряю в девушку ее сигаретой. Это не та девушка, которую я надеюсь найти. Она может быть сильной и бесстрашной, но у нее нет ни чувства дочернего долга, связывающего ее с покойной матерью, ни чувства семейной чести. Без связи с нашими предками мы всего лишь одинокие пылинки, брошенные на произвол судьбы и плывущие по течению, не привязанные ни к чему и ни к кому.
Я оплачиваю счет за ее еду и поднимаюсь.
— Когда-нибудь, я надеюсь, ты найдешь в себе мудрости, чтобы понять, чем твоя мать пожертвовала ради тебя.
— Вы уходите?
— Я ничему не смогу научить тебя.
— Почему вы хотели этого? Зачем приехали, чтобы разыскать меня?
— Мне казалось, что я найду кого-то другого. Кого-то, кого смогу обучить. Того, кто поможет мне.
— Для чего?
Я не знаю, как ответить на ее вопрос. На мгновение только металлический звук музыки мариачи льется из динамиков.
— Ты помнишь своего отца? — спрашиваю я. — Ты помнишь, что с ним произошло?
Она смотрит на меня.
— Так вот из-за чего все это, не так ли? Вот почему вы приехали искать меня. Потому что моя мать написала вам о нем.
— Твой отец был хорошим человеком. Он любил тебя, а ты обесчестила его. Ты обесчестила обоих родителей.
Я кладу перед ней стопку наличных.
— Это в память о них. Уходи с улицы и возвращайся в школу. По крайней мере, тебе не придется драться с незнакомыми мужчинами.
Я разворачиваюсь и выхожу из ресторана.
В считанные секунды она выскакивает из дверей и бежит за мной.
— Подождите! — зовет она. — Куда вы идете?
— Возвращаюсь домой, в Бостон.
— Я вспомнила вас. Думаю, я знаю, чего вы хотите.
Я останавливаюсь и смотрю в ее лицо.
— Это то, чего ты тоже должна хотеть.
— Что мне нужно делать?
Я осматриваю ее сверху донизу, разглядываю тощие плечи и настолько узкие бедра, что голубые джинсы едва держатся на них.
— Это не то, что тебе нужно делать, — отвечаю я. — Это то, кем тебе нужно быть.
Медленно я приближаюсь к ней. До этого момента у нее не было никаких причин бояться меня, да и с чего бы? Я всего лишь женщина. Но то, что она сейчас видит в моих глазах, заставляет ее сделать шаг назад.
— Ты боишься? — спрашиваю я мягко.
Ее подбородок вздергивается вверх, и она заявляет с глупой бравадой:
— Нет, не боюсь.
— Ты должна бояться.
