— О! — только и смогла произнести я, поняв, что долгое время находилась под пристальным наблюдением.
— Отсюда открывается великолепный вид, — продолжал незнакомец. — Я так люблю здесь бывать.
Вокруг простирались луга и рощи. Солнце золотило контуры Эшмор-Хаус, кроны деревьев и островерхую крышу Черри-Коттедж, утопавшего в бело-розовой пене цветущего сада. Я разглядела во дворе солидную фигуру миссис Макалистер. Экономка развешивала на веревке ярко-синее белье.
— Вы следите за птицами? — предположила я. Он отрицательно покачал головой:
— Боюсь, что разочарую вас, но я не любитель природы. Мне просто нечего делать, и таким способом я удовлетворяю свое любопытство. Единственная причина, по которой я здесь нахожусь, — подсматривать за людьми и получать от этого удовольствие, которое считаю изысканным, уж простите…
Признание молодого человека повергло меня в ужас, но ему, судя по всему, было наплевать на мою реакцию.
— Да не расстраивайтесь вы так, — безразличным тоном проговорил он. — Кстати, сами-то вы чем занимались под окнами Эшмор-Хаус? Разве не тем же самым?
Я вспыхнула от возмущения и пробормотала:
— Здание является местной достопримечательностью, не так ли?
— Ну и каково же ваше впечатление?
Сорвав пучок травы, я нервно теребила его в руках.
— Ну, усадьба очень большая, помпезная, слишком фрагментарная, эклектичная. Мне больше нравится Черри-Коттедж.
Мужчина как-то неприятно рассмеялся:
— Вот погодите, я передам матери ваше мнение относительно ее драгоценного дворца. Ей кажется, он прекрасен и все должны замирать в восхищении перед его великолепием.
— О! — негодующе воскликнула я. — Вы должны были сразу представиться!
Красавец достал из-под густой листвы костыли и, тяжело на них опираясь, с трудом встал на ноги.
Какая безжалостная насмешка судьбы: бледное прекрасное лицо с классическими чертами и изуродованные безжизненные ноги! Я была потрясена до глубины души.
— Вы уже догадались, кто я?! Так и слышу визгливый голос миссис Макалистер. — Он язвительно, но удивительно точно спародировал голос и мимику словоохотливой шотландки: — «Бедняжечка мистер Эрик, какое несчастье! Вы только представьте себе: мог бы быть хозяином Эшмор-Хаус, если бы не этот несчастный случай». — Внезапно он перестал паясничать. — Я теперь ничто, а Вэнс получил абсолютно все.
— Что вы имеете в виду?
Прекрасные черты исказились, лицо превратилось в маску гнева и отчаяния.
— То, что сказал. Я был наследником Эшмора, пока мой отец не решил, что такой калека, как я, не может быть его достойным преемником. Какая удача для моего дорогого братца! Однако он, видимо, жалеет, что сам не приложил максимум усилий…
