Софья Толстая | страница 51
Соня, конечно, догадывалась, что для мужа магия Мадонны заключалась в материнстве. Не поэтому ли самым дорогим его идеалом, личным мифом стала Сикстинская Мадонна Рафаэля? Теперь литографированный образ божества украшал их спальню. В лике Мадонны, вобравшем в себя огромный мир женской души, Толстой нашел ответ на вопрос: что есть истинная женская красота, в чем заключается семейное счастье? Она стала для Лёвочки не интеллектуальной выдумкой, а «самым дорогим образом», которому в реальной жизни должна была соответствовать Соня с ее врожденной жертвенной любовью к детям.
Метафизику любви Лёвочка в это время сводил к безыскусной формуле размножения. Именно в материнстве он нашел прямое проявление божественной воли. Поэтому брак без детей был для него немыслим, ущербен, силу семьи он нашел исключительно в детях.
Что ж, семья разрасталась, и дом, точнее, бывший флигель, становился тесным, в нем едва нашлось место для кабинета в бывшей кладовой. Доминировавшие в это время семейные интересы почти поглотили писательские, и кабинет мужа стал кочующим в хаотичной повседневности семейного быта. Только спальне был предоставлен статус — кво. Скромное убранство дома выигрывало из‑за «живой экспозиции», в углах которой двигались милые дети, очень симпатичные своей простотой, безыскусственностью, отсутствием какого‑либо жеманства.
Лёвочкино писательское пространство было предельно минимизировано до размеров «литератора потихонечку». Писательство еще не стало для него и для семьи чем‑то fatal, оно не крало его у Сони и детей. Ведь писатель, как догадывалась Соня, — это гипертрофированное тщеславие, способное предпочесть миг славы семейному благополучию. Писательство, к счастью для Сони, не разъедало пока ее семейной жизни. К тому же оно не было агрессивным к ней и детям. Она была спокойна и не хотела верить никаким предчувствиям.
Дом стал казаться супругам тесным, и в июле 1866 года было решено сделать к нему пристройку. К этому времени как раз подоспел гонорар, полученный Лёвочкой от издателя Каткова за публикацию восьми печатных листов романа «1805 год» в сумме 2306 рублей 25 копеек. Дальнейшая работа над романом продолжалась без перерывов. Для этого даже наняли «писаря»,
Любовь Александровна Берс.1860–е гг.
Андрей Евстафьевич Берс. 1862 г.
Сестры Берс: Соня, Таня и Лиза. Конец 1850–х или 1860 г.
Венчальные свечи С. А. и Л. Н. Толстых, флердоранжевый венок и перчатки свадебного убора Софьи Андреевны
