Алекс хмыкнул и, обойдя Йена, через всю комнату подошел к ней и поцеловал в щеку, как будто хорошо знал ее.
— Ах, ты хороша — глаз не оторвать. — Алекс отстранился и взял ее за руки. — Если бы я был твоим мужем, Шилес, я бы не заставил тебя ждать ни единого дня.
Шилес? Йен тряхнул головой. Нет, этого не может быть. Молодая женщина ничем не напоминала ту тринадцатилетнюю худышку, которая осталась в его памяти. Куда делись нескладные руки-ноги и острые локти? Ее тело стало изящным, с плавными линиями. У него пересохло во рту.
Однако вздернутый носик остался прежним. А еще он предположил, что волосы у нее всегда были такими, просто он никогда не видел ее причесанной.
— С возвращением, — приветствовала она Алекса тем грудным голосом, который мужчинам так нравится слышать в темноте.
Шилес никогда и не щебетала пискляво, по-девчоночьи. Но откуда взялось это очарование?
— Вы оба, должно быть, проголодались. Пойдем, Шилес, давай покормим мужчин.
Мать взяла ее за руку и, обернувшись через плечо, бросила на сына озабоченный взгляд. Таким взглядом она смотрела на него, когда мальчишкой он в присутствии взрослых допускал какую-нибудь грубую ошибку.
Йен последовал за ними к столу, но Алекс дернул его за рукав.
— Ты что, идиот? — прошипел он. — Ты даже не поздоровался с Шилес. Что с тобой?
— Ты уверен, что это Шилес?
Йен смотрел вслед рыжеволосой девушке.
— Уверен, дурачина, — все не мог успокоиться Алекс. — Разве ты не слышал, как мать назвала ее по имени?
Пришлось отвести от нее глаза, потому что к ним присоединился брат и другой мужчина. Сейчас, при ближайшем рассмотрении, тот оказался их соседом Гордоном Краумахом Макдональдом.
— Йен, Алекс.
Гордон вежливо поклонился.
Йен натолкнулся на твердый взгляд его карих глаз.
— Гордон.
— Давненько ты не был дома, — сказал он так, словно Йен мог бы отсутствовать еще столько же, чтобы сделать ему приятное. — Тут без тебя многое переменилось.
— Правда? — Йен почувствовал вызов в его словах. — Считай, что теперь все переменится, потому что я возвратился.
Хмуро посмотрев на него, Гордон развернулся и отошел к женщинам, которые в другой половине комнаты расставляли на столе еду.
— Спасибо за приглашение поужинать, — обратился к ним Гордон.
— Мы всегда тебе рады. Это такая малость за все, что ты сделал для нас. — Мать лучезарно улыбнулась ему. — Спасибо, что вывел Шилес сегодня на прогулку.
Ради всех святых, почему мать так рассыпается перед этим вероломным Гордоном?
