Тяжелых пациентов, требующих медицинского наблюдения, действительно старались класть на первые от выхода койки, в вытянутом в длину зале, где койки стояли в две шеренги, но не для того, чтобы они находились поближе к двери, а для того, чтобы лежали напротив сестринского поста, под носом у дежурной медсестры.
«Тоже мне, реанимационный мерчендайзер», — неприязненно подумал Данилов, делая вид, что его заинтересовали анализы больного Воликова, поступившего ночью по «Скорой» с перспективным и интересным диагнозом «кома неясной этиологии». Его так и подмывало объяснить Кочерыжкину, что шутки делятся на уместные и неуместные, и что диплом врача не только дает человеку определенный статус, но и налагает на него определенные обязанности. Да и не стоит в полный голос нести всякую чушь в ординаторской при открытой двери.
Объяснить, конечно, было можно, но какой в том смысл? Сам виноват — явившись на дежурство, старался быть приветливым и дружелюбным, даже рассказал Кочерыжкину заранее заготовленный анекдот. Тот сначала опешил от такой неожиданности, ведь обычно Данилов держался с ним сухо, и сделал шаг навстречу — начал сыпать шуточками. Шутка про товары была третьей по счету.
Данилов сделал глубокий вдох и напомнил себе, что он теперь добрый и пушистый. И вообще — горбатого только могила исправит.
Вдоволь насмеявшись, Кочерыжкин сообщил Данилову свежую госпитальную новость:
— А в КДО вчера невропатолога Елпимову с поличным взяли…
КДО — консультативно-диагностическое отделение, нечто вроде поликлиники при госпитале — находилось на первом этаже «большого», или хирургического корпуса, рядом с приемным отделением и отделением лучевой диагностики.
— …на левом пациенте, оказавшимся подставным. Семьсот рублей она с него взяла. Рыдала, говорят, жутко, но слезами горю не поможешь, как ни рыдай, а дело откроют и до суда доведут. Семьсот рублей, а?! Это при том, что вырабатывала она тысяч семьдесят чистыми.
— Прямо так семьдесят? — удивился Данилов.
— Если не больше! Полторы ставки на приеме, консультации по отделениям, интенсивность, премии. Четыре года с лишним у нас работала и была на хорошем счету. То-то я удивлялся, что ее дважды в неврологию приглашали перейти, а она отказывалась. В стационаре ведь куда приятнее работать, чем в поликлинике.
— Знаю я врачей, которым амбулаторная работа нравится больше…
— Вот все так и думали! — перебил Кочерыжкин. — И удивлялись, потому что в стационаре работа поспокойнее, чем в КДО, с их вечной суетой. А оказалось, что она с приработком не хотела расставаться. Если даже два «левых» пациента в день по такой таксе, то за месяц можно тридцать тысяч в карман положить. Надо будет сейчас на конференции подробности узнать у Альбиночки…
