На рубеже 80-х и 90-х автомобили были не пластмассовыми, но железными. Они и выглядели по-другому. Побалуйте слух понимающего человека названиями движков той поры — и вы услышите его блаженно-сокрушённый стон. «Вечный двигатель» — не тот, который не требует источника энергии, а тот, который не капризничает и терпит издевательства своего легкомысленного хозяина даже тогда, когда по всем законам физики делать этого не должен. Эта музыка будет вечной — достаточно иногда менять масло. В ходу был термин «двигатель-миллионник», подразумевавший, что мотор способен отходить миллион километров без капитального ремонта, то есть без расточки блока цилиндров на ремонтный размер — давно забытая нашими сервисменами практика советских лет. Капиталкой в строгом смысле слова у нас давно не занимаются — незачем. Проще и дешевле привезти из Японии контрактный двигатель — то есть не новый, конечно, но ещё не работавший на российском топливе. Живые агрегаты старого мотора, отправляемого на заслуженный отдых, сдаются на разборку, частично компенсируя расходы на приобретение контрактника. Обилие недорогих запчастей, новых и хоженых, изрядно развратило наших мастеров. Теперь они, чуть что, предлагают менять узел в сборе, чем возиться с его ремонтом. В советские времена дефицитные машины преспокойно жили у своих хозяев десятилетиями, периодически проходя некоторые позабытые сегодня хирургические процедуры вроде той же капиталки или растяжки пружин. Когда-то мы покупали даже «пастики» — стержни для шариковых ручек, а сейчас целые ручки выбрасываем не глядя.
Производители, маркетологи и продавцы эпохи развитого потребления решили, что покупателю больше не нужна вечная машина, как Остапу Бендеру оказалась не нужна вечная игла для примуса. На рубеже веков в среде приморских автомобилистов (мы отстаём от японской моды года на три-четыре) начало вызревать убеждение, что каждое новое поколение автопрома Страны восходящего солнца «дохлее» предыдущего. Становилось всё очевиднее, что неприхотливые, надёжные, ремонтопригодные аппараты безвозвратно уходят в прошлое. Производителей можно понять: японцы не хотят ездить на машинах десятилетиями. Они хотят их обновлять каждые несколько лет в соответствии с меняющейся технической, эстетической и экологической модой. Спустя какую-то пятилетку сверхсовременная, казалась бы, модель безнадёжно устаревает морально, не успев износиться физически. Ей на смену приходит новое поколение, ещё более стильное внешне и напичканное новейшей аппаратурой внутри. Зачем производителю в таких условиях вкладываться в неубиваемые моторы с завышенным ресурсом и нержавеющие кузова?
