По всей видимости, Лишнев и Доценко нашли общий язык. Они «травили» байки, развлекая друг друга, а заодно и соседей по каюте. Дима время от времени бегал к умывальнику, чтобы плеснуть на лицо и затылок холодной водой. В какой-то момент, возвращаясь из ватерклозета, он задержался у второй каюты. Потом Клоков сам не смог бы вспомнить, какая именно фраза «зацепила» его и вынудила замереть в коридоре, подле дверей. Невидимым для собеседников.
— Я ведь спецназовцем давно мечтал быть, — говорил Лишнев, видимо, отвечая на вопрос Доценко. — Можно сказать, с детства.
— Да ну! — засмеялся Марат. — Так-таки и с детства?
— Ага, — продолжал Лишнев. — Вот как прочел ту историю про корейца, так и…
Может, Дмитрий услышал из уст верзилы «Северная Корея», «Вьетнам»? Именно это заставило остановиться?
А Лишнев продолжал говорить.
— Знаешь, я плохой рассказчик, не смогу передать так, как прочел это. К тому же, давно читал, то ли в школе, то ли чуть после. В те времена, в общем. Дело там такое было. История про воина-корейца, который убил двенадцать американских солдат, голыми руками.
— Фигня! — подал голос Доценко. — Не бывает так, Костя! Мы же с тобой профи, понимаем, где сказки, где правда.
— Да слушай ты меня! — чуть повысил голос Лишнев. — Клянусь, так было написано! Человека специально к этому готовили. Чуть ли не с детства.
— С детства готовили убивать двенадцать американцев? — уточнил Марат.
Дима одним глазком выглянул из-за двери. Доценко и Лишнев сидели друг напротив друга. Черноволосый Марат Доценко казался миниатюрным по сравнению с Костей Лишневым, который, уперев кулаки в колени, чуть ли не глыбой нависал над соседом по каюте. Но Марата это совершенно не смущало. Он внимательно слушал своего спутника.
— Нет, с детства готовили к пути воина, — попытался объяснить Лишнев, но получилось у него сбивчиво. — Ну, в общем, давай я расскажу, как помню, а ты не перебивай, ладно?
Доценко кивнул.
— Звали этого корейца Пак. Его тело долго превращали в машину уничтожения. Теперь всех деталей не смогу восстановить… Помню лишь, что его били палками, учили блокировать удары. Очень много ударов с разных сторон. Парень лежал, весь опухший, потом приходил в себя. Все начиналось сначала, увеличивались лишь темп и сила ударов.
Пальцы ему тренировали по специальной методике. Заставляли бить по стволу дерева. Не кулаком, не костяшками — именно пальцами. Будто гвоздь в древесину втыкаешь. Сначала Пак ломал ногти. Сосуды, кожа лопались. Парня чем-то мазали, раны затягивались, заживали. Все повторялось.
