— Рохлин! Дай ПНВ! — отрывисто приказал Смердин и за несколько секунд очутился рядом с наблюдателем, обнаружившим движение. — Где? Показывай!
— Смотрите, товарищ подполковник, — чуть подкорректировав направление, сказал боец. — Вон он! Спускается по трещине, маскируясь.
— Точно! — оскалился Смердин. — Молоток, Бросов! Как ты его заметил?! Или нет, ведь ты сигнал дал до того, как уловил движение… Почувствовал, что ли? Как в «зеленке», на Кавказе?
— Ага, — тихо ответил боец. — Вдруг понял, что там кто-то есть. А потом и глазами засек.
— Отлично, Бросов! Считай, премию ты уже заработал. Теперь дело за малым — уложить всю группу, а потом и в Москву мотаем, за гонораром.
— Вашими бы устами, да мед пить, — радостно ответил боец. — Мы…
— Где же остальные?! — вдруг забеспокоился подполковник. — Мне не нужен один! Все нужны. Здесь и сейчас. Неужто опять игру какую затеяли?!
— Не, все должны быть, — рискнул подать голос проштрафившийся Рохлин. Он до сих пор не мог проверить в то, что упустил премию за обнаружение беглецов. Но еще больше вспоминал ствол пистолета, приставленный к виску. — Все должны идти, товарищ подполковник.
— Вижу второго, он наверху. Пещера какая-то, что ли, — доложил Бросов. — Там остальные, похоже. Ждут, как пройдет разведчик.
— Точно! — обрадовался Смердин.
— Щас мы их перещиплем, как курей, — радостно хмыкнул Рохлин.
— Цыть! — рассердился Смердин. — Все, конец базарам! Работаем.
Подполковник еще раз поверил связь. Несколько раз постучал пальцем по динамику, расположенному возле губ, потом негромко, но очень четко произнес:
— «Первый», здесь «Первый». Проверка.
— «Второй» на связи, — тут же откликнулась «улитка» в ухе.
— «Третий» слушает, — хрюкнула она секундой позже.
— Внимание! Есть контакт. Северо-западная часть сопки, ориентир — раздвоенная вершина. Сто пятьдесят — двести метров прямо передо мной. Вниз спускается разведчик. Не трогать. Дать втянуться туда всем! Как поняли?
— Есть!
— Ждем, командир.
В преддверии лета полярная ночь коротка, хотя по-прежнему холодна. Но люди, ожидавшие в засаде много часов подряд, забыли обо всем. Напрягая глаза, они старательно высматривали в предрассветной мгле силуэты беглецов. Мутанты несколько дней подряд уходили от погони, каким-то нечеловеческим чутьем угадывали заслоны, избегали ловушек.
Игра подходила к концу. До того момента, как солнце должно было приподняться над макушками сопок, оставалось еще несколько часов, но с каждой минутой становилось светлее и светлее. Скудное освещение по-прежнему не позволяло рассмотреть детали на большом расстоянии, но уже без прибора ночного видения можно было отличить движущуюся тень на фоне покрытых мхом и травой скал.
