Сирика: «Я хочу, чтобы вы рассказали сначала, как вы вошли в этот заговор, как случилось, что вы были вовлечены? Вы понимаете то, что я подразумеваю?»
Мартинес: «Да, я понимаю».
Сирика: «Скажите мне своими словами, что вы сделали, как вы были впутаны в это?»
Мартинес: «Я верю фактам, которые вы читали в обвинительном акте. Они верны и правдивы».
Сирика: «Это общий ответ. Я хочу услышать детали».
Мартинес: «Я сожалею».
Сирика: «Я хочу подробные ответы на мои вопросы. Я не удовлетворен».
Сирика не получил подробных ответов. Мартинес повторил обвинения, изложенные в обвинительном акте, и согласился с ними. Четверо обвиняемых из Майами, кубинцы по происхождению, имеющие тесные связи с Кубой, сказали, что, будучи вовлеченными в заговор, они не получали денег, за исключением некоторых расходов, потому что они думали, что их действия помогут освободить Кубу от Фиделя Кастро. Многочисленные сообщения и правительственные отчеты говорят, что все четверо работали какое-то время на ЦРУ. Сирика спросил их, какую выгоду они преследовали. Он получил ответы «Никакую, ваша честь» или «Я не знаю, ваша честь».
Когда ответчика Бернарда Л. Баркера, агента недвижимого имущества в Майами, спросили, кто послал ему банковский счет на 25 000 долларов, предназначенный для президентской избирательной кампании, он ответил: «Определенное лицо, я не могу заявить, кто послал деньги». Судья спросил позже: «Вам не кажется странным, что сумма денег, высланная по почте, никем не зарегистрирована?»
Бернард ответил: «Нет, я не думаю, что это странно, ваша честь. Как я сказал, я имею лишь приблизительную информацию о других операциях, в которые был вовлечен».
Когда Бернард сказал, что он получил деньги «по почте в чистом конверте», Сирика сказал: «Я не верю вам».
Согласно официальной расшифровке стенограммы суда, четверо подсудимых в общей сложности ответили на 19 вопросов. Когда их спрашивали, считают ли они себя виновными или давались ли им любые деньги или обещания, они отвечали: «Нет, ваша честь». Если их спрашивали, виновны ли они в каждом из семи обвинений в обвинительном акте против них, они отвечали: «Да, ваша честь» или: «Да, сэр».
<...>
Перевод Натальи Сведовой
