, которая, как и «Suspicious Minds», цепляет взрослую аудиторию самыми душещипательными подробностями первой влюбленности. Мы стали старше. Ну и что: мы помнили, мы сопереживали и были все вместе еще один раз. Когда Элвис попрощался со всеми, исполнив «Can’t Help Falling In Love», казалось, что он поет для каждого из нас.
В записи этот монументальный концерт звучал довольно посредственно, как, впрочем, и другие живые записи Элвиса. Это вовсе не значит, что мой восторг в Madison Square Garden был мнимым. Дело в том, что на самом концерте Элвис работал не в одиночку — он работал над концертом со всеми моими «братьями» и «сестрами» в зрительном зале. Конечно же, в большинстве случаев эти люди вряд ли бы почувствовали себя моими братьями и сестрами. Многие из них, возможно, грозили мне в школе кулаками, и я бы точно никогда не пошел с ними на встречу выпускников. И гений Элвиса в Лас-Вегасе ничем не отличался от его гения в Нью-Йорке. Он успешно воодушевлял меня на соединение с людьми, чьи ценности коренным образом отличались от моих.
Если закрыть глаза на суетность и амбиции Элвиса, то станет ясно, что его ценности гораздо больше соответствуют ценностям среднестатистического американца средних лет, чем мои или, возможно, ваши. Он облегчает наше восприятие альтернатив, других взглядов. Я достаточно много думал о его сомнительной карьере с восхождениями и падениями. Но в итоге сделал заключение, что Элвис пришел к своим ценностям и устоям, пройдя через сложнейший и естественный процесс страданий и борьбы с самим собой. Каждый «пятидесятник», который решил работать и завести семью — неважно, насколько это желание было искренним — проходил через то же самое. Люди делают то, что дает им выжить. И несмотря на то, что они меняются, осадок протеста и бунта остается. Наше поколение, первое, в котором городское общество — не только фанаты джаза и любители Коула Портера[27], не только одержимые кантри-вестерн кальвинисты и приверженцы блюза — признает душевные песни про любовь ядром этой музыки, этого течения. И признает дружбу как необходимое человечеству чувство. Я очень надеюсь, что мы продвинемся еще дальше. Но я уже доволен этим «мы», и мне хочется верить в то, что как-нибудь мы с вами совершим заветную поездку на каком-нибудь подобии розового «Кадиллака».
Август 1969 года
Перевод Искандера Еримбетова
