Он повернул голову, посмотрел на дворец, приоткрыл рот, чтобы чтото сказать, но вместо этого лишь коротко поклонился и обронил:
— Это честь для меня.
И это все? Вот так формально? По правилам? В этот миг глаза его не были похожи на те глаза, которые так внимательно всматривались в нее на лесной опушке. Неужели придворные увеселения вот так влияют на человека? Превращают его в когото другого?
— Удачи вам с туннелями, — промолвила она, не найдя ничего лучше.
— Спасибо.
— Сказать вам чтото?
— Конечно, прошу вас.
Тело его не пошевелилось, и все же она почувствовала, что в эту секунду он приблизился к ней. В мыслях. Почти прикоснулся…
— О звездах вы знаете столько же, сколько я о туннелях.
Его длинный прямой нос сморщился, Йенс фыркнул. И тогда она добавила:
— Я ничего не смыслю в химии и биологии, хоть они и нужны мне, но в звездах я разбираюсь.
Она надеялась, что это рассмешит его, но вместо этого он уставился на нее непонимающе.
— Простите, но зачем вам химия и биология?
— Я собираюсь стать санитаркой.
Он не рассмеялся, и за это она была благодарна ему.
Пока Йенс бродил взглядом по ее лицу, она не могла понять, что творится за его зелеными глазами. Она лишь видела, что дыхание его сделалось тяжелее.
— У меня есть друг, врач, — произнес он осторожно. — Он както говорил мне, что для того, чтобы стать санитаркой, нужно быть очень сильным человеком. Кровь, раны… К тому же для этого нужно тяжело работать.
— Я работаю.
Губы его медленно растянулись в улыбку. Один их уголок поднялся выше другого.
— Не сомневаюсь в этом.
— Я при виде крови не упаду в обморок. И я могу быть жесткой.
— Над последним вам, наверное, еще стоит немного поработать.
— Поверьте, это так.
Он не стал возражать. Гордо подняв голову, она развернулась и быстро пошла к дворцу.
— Валентина!
Она обернулась. Он стоял на том же месте, высокий и прямой, как мачта на боевом корабле викингов. Ночной воздух кружил вокруг него снежинки. Холодный ветер подул в лицо девушки.
— Я могу вас навестить?
— Можете. — Она даже не сделала вид, что задумалась.
— Сегодня был чудесный вечер.
— Вам и выстрелы понравились?
— Особенно мне понравились выстрелы.
Она поняла, что он хотел этим сказать.
Огромные жаровни, полыхавшие во дворе Аничкова дворца, выбрасывали в темноту высокие языки пламени, окрашивая все вокруг в ядовитый оранжевый цвет. Сотни кучеров с замерзшими бородами, наслаждаясь благодатным теплом, грели руки и отходили от жаровен, недовольные, по зову своих хозяев, покидавших бал.
