— Ошибаетесь, месье журналист. Я знала, что вы придете. У меня еще осталась капелька здравого смысла, а ваш звонок был вполне определенным. Я надеялась, что вы объявитесь тем или другим способом, но я углубилась в работу, и вы застали меня врасплох.
Эдгар Пенсон в ответ смущенно улыбнулся. Закрыв за собой дверь, он сел напротив Ориан, которая сразу же, не упуская деталей, выложила ему все, что ей было известно о деле Леклерка. Пенсон молча делал пометки.
— Вы сами разберете, что написали? — спросила Ориан, взглянув на его каракули.
— Не беспокойтесь, — спокойно ответил он. — Свой почерк я прекрасно разбираю… И в этом есть огромное преимущество: только я могу прочитать написанное. Мои записи оказываются простой пачкотней для всех, кроме меня.
— Охотно верю, — согласилась она.
Окончив говорить, она напомнила журналисту о данном ей слове — ничего не публиковать.
— Поставьте себя на мое место, — разъяснила она. — Я знаю вас как превосходного охотника за сенсациями. Но если вы поторопитесь, то вспугнете крупную дичь. Не смотрите на мою привлекательную внешность слабой женщины: внутри меня сидит очень дотошный следователь.
Пенсон кивнул:
— Договорились. Пока что я собираю материал. А дальше — видно будет. Если дичь еще и не высунула носа, мне все равно кажется, я знаю, где она сидит.
— Все одно и то же, — рискнула высказать предположение Ориан. — Это нашй друзья промышленники.
— Я так не думаю.
Ориан не скрыла своего удивления. К истории причастен Орсони — один из крестных отцов объединения предпринимателей и, по мнению Казанов, один из главарей, обращающийся с влиятельными людьми как с пешками, зачинщик всех контрактов.
Эдгар Пенсов выдвинул другую гипотезу.
— Вернемся к фактам: первое — ваш друг Александр Леклерк работал в Бирме и Габоне. Второе: Октав Орсони нефтяной король, свирепствовавший в Азии и Африке от имени «Французской нефтяной компании». Третье: общеизвестно, что нефть — жизненно важный нерв всех предвыборных годов. Нефть — разменная монета в Африке, а у нас ею оплачивают митинги, рекламу, средства массовой информации всех уровней.
— Пока понятно, но к чему вы клоните?
— Все к тому же, Существует некая связь, которую я еще не могу уловить, между бирманскими делами, Габоном и Францией. Похоже, кое-кто разгадал ее и поплатился за это жизнью. Я имею в виду вашего друга Александра Леклерка. Передав информацию своей жене, он подписал ей смертный приговор. Это не подлежит сомнению. Обнаружив связь между тремя странами, мы продвинемся в расследовании. Мне только известно, что президент Габона очень боится, что Франция предаст его, как это сделала с Мобуту, он все готов отдать, лишь бы не лишиться защиты. Во Франции, как вам известно, всерьез поговаривают о реорганизации министерств и даже о досрочных президентских выборах. Всей шумихой насчет пятилетнего срока правления нам пудрят мозги, отвлекая от мысли о скором голосовании. Вот тут я и подхожу к вопросу об Орсони. Не забывайте: это «крестный отец». Он делает ставку на самых удобных кандидатов на высший пост. Он не относится ни клевым, ни к правым. Он — на стороне победителей.
