В которой герои, как и надлежит героям, идут на войну с нечистью
— Убери железяку-то, колдун, — густой, сочный бас разорвал мертвую тишину.
Вейр опустил меч и вышел на крыльцо, я рванула следом.
Сказать, что мужик был здоровенный, это ничего не сказать. Черноволосый, кряжистый чернобородый кузнец в кожаном фартуке стоял на крыльце, щуря синие глаза в лучистых морщинках. — Здраве буде, веда. И ты, зверь диковинный.
Север уже улыбался во всю пасть, только что хвостом не вилял. Предатель. Я спустилась с крыльца и села на ступеньку.
— Здорово, кузнец. Чей это домик и что тут у вас творится?
Он тяжело опустился рядом. Пахнуло металлом, потом.
— Да пусть хоть небо на землю свалится, не наше это дело. Некогда встревать, — отрезал Вейр.
— Я не с тобой разговариваю, — взвилась я и уставилась на кузнеца. Тот вздохнул.
— Думал, сам справлюсь, но… — я увидела отблеск слез в синих глазах.
— Ты никуда не пойдешь, — отчеканил колдун.
— А не пошел бы ты сам! Тебя не спросила!
— Без помощи колдуна мне не перемочь, — поник головой кузнец.
— Да что стряслось-то? — не выдержала я. От зрелища, как крепкий, светлый мужчина тает от горя, разрывалось сердце. — И как звать-то тебя, добрый человек?
— Богданом кличут, — тихо ответил кузнец. И, помедлив, добавил:
— Здесь был колдун. Здесь он и остался.
— Это я уже понял, — буркнул Вейр. — Ты хоть понимаешь, о чем меня просишь?
— Да, — я едва расслышала ответ. — Не можешь или не хочешь помочь, так хотя бы подскажи, век благодарен буду.
— Да что ты за тварь-то такая? — взвилась я. — Что, от небольшой помощи убудет с твоей колдунской рожи, что ли? Или репутацию последнего козла бережешь?
У Вейра заиграли желваки, пальцы побелели, стиснули рукоять меча. Эх, с каким бы наслаждением он бы проткнул меня своей железякой…
— Пошли, дядя. Пусть сопит тут в свои две дырочки. Может, и я пригожусь, — я ещё раз одарила взглядом его мерзейшее высочество, поднялась со ступеней и направилась к воротам. Север шел рядом, настороженно поглядывая по сторонам.
Выйдя на улицу, я обернулась и невольно хмыкнула. Вейр брел следом, ведя в поводу кобылу. С таким лицом только замуж за постылого. Или на казнь.
На улочках было безлюдно, тихо, даже собаки не лаяли. Ветер стих, как перед грозой.
Мы молча прошагали к кузнице. Богдан впереди, затем мы с Севером, и плетущийся в хвосте нашей процессии Вейр. Кузнец сразу направился к небольшой баньке, открыл дверь, и, помедлив, скрылся внутри.
