Солнце стояло в зените, в небе замерли облачка, даже воробьи не чирикали, попрятавшись от жары. Я вздохнула. Полдня в пути, и ни одной остановки на отдых. Если не считать похода в кустики. У меня немилосердно болело всё, что только может болеть. В Миргороде мы пользовались телегами, да и большой нужды иметь лошадь не было, поэтому конные переходы были для меня в диковинку. Зад молил о пощаде, но колдун, казалось, был отлит из металла, и останавливаться явно не собирался. А я не собиралась унижаться и просить. Его колдунское высочество торопились в столицу, где находилось одно из самых больших собраний редких книг. Правда, владел им Совет колдунов, но ворон ворону глаз не выклюет.
Вдруг седло резко ушло из-под ног, вернее, зада, и я с воплем сверзилась на землю, сумки шлепнулись рядом. Огромный серый зверь стрелой метнулся в лес, полуденную сонную тишину разорвало грозное рычание, ругательства, душераздирающие крики и вопли о помощи. Подскочив с земли, я рванула следом и чуть не грохнулась вновь. Железная рука намертво вцепилась в мой воротник, в серебристых глазах полыхнула злость.
— Стой, дура! — рявкнул Вейр, который невесть когда успел соскочить с лошади.
— Сам дурак! — изловчившись, я пнула со всей дури его в коленку и бросилась в лес. Я промчалась сквозь кусты, как перепуганный медведь, и вылетела на полянку.
Так и знала. На сосне сидел Райко, выше веткой пристроился Драчун, сверкая ягодицей в прорехе штанов, на соседней ветке полулежал Крут и целил из арбалета.
Под деревом сидел Север, блестящими янтарными глазами изучая разбойников. В пасти торчал клок штанов.
— Не смей, Крут! — заорала я. — Убери свой ржавый арбалет, скотина!
Он опустил оружие и уставился на меня белыми от страха глазками.
— Чего — не смей? — передразнил он меня дрожащим голосом. — Чуть живота не лишились! Твоя зверюга, что ль?
— Моя, моя, — я погладила Севера по голове. — Умница моя, хорошая моя, обижают маленького злые дядьки-разбойники, — я мурлыкала, Север щурил желтые глаза и подставлял мощную шею под мою ласковую руку. Клок из зубов он так и не выпустил.
— Хрена себе зверушка! — взвился Драчун. — Убери своего волчару, или я за себя не ручаюсь!
Я прищурилась:
— Скажи своему придурку, пусть арбалет на землю бросит.
— Щас! Эдак мы последней защиты лишимся! Убери зверя! — взвизгнул Райко.
Разговор всё больше походил на беседу немого с глухим.
— Брось, урод, пока дама вежливо просит, — от глубокого мелодичного голоса у меня ёкнуло под ложечкой.
