Через пять минут выяснилось, что да, сможет, и они добрались до распахнутых створок. Снаружи обнаружился лес – смятые заросли, поломанные стволы, а дальше сплошная стена зелени, и на горизонте горы.
Ощутил теплое прикосновение солнечных лучей на щеке.
Турригер лежал на боку, так что шлюз в его округлом борту находился у самой земли.
– Ты ведь местный? – Арвинд усмехнулся и сплюнул кровью. – Что это за район?
– Монтис велик, – отозвался Энхо. – Похоже на Рецию…
– Она и есть, вы не ошиблись, эру Венц, – спокойно сказал выступивший из зарослей Янус.
Комбинезон его был в подпалинах, седые волосы взлохмачены, под глазом красовался синяк, но командир «Аспера», несмотря на все это, ухитрялся выглядеть так, словно они на торжественном приеме во дворце Божественной Плоти и на плечах гортатора – парадный мундир.
Молодые офицеры невольно встали по стойке «смирно».
– Вольно. – Янус едва заметно усмехнулся. – Вы…
Он осекся и повернулся на запад, в ту сторону, где синеву неба вспороли три белопенных полосы. Огромные карпентумы класса «Рубер» через мгновение оказались над упавшим турригером, распахнулись створки десантных люков, из них посыпались солдаты в тяжелой штурмовой броне.
Замерцали полусферы гравикомпенсаторов.
– Преторианцы? – спросил Энхо, разглядывая герб на борту ближайшего карпентума.
Голова огромной гривастой кошки – Вторая «Львиная» когорта.
– А ты кого ждал, спасателей? – Арвинд сердито оскалился.
Эру Венц хотел ответить, но в голове зашумело, ноги ослабли, и через миг все поглотила тьма.
* * *
Солнце Аркануса, голубоватое и маленькое, висит низко над горизонтом, и холмы, окружающие Антрум Ноктурна, отбрасывают длинные глубокие тени. Но в обычно пустующей комнате на самом верху главной башни тьме не место – лучи светила врываются через огромные окна, квадратами ложатся на стены.
Каждое украшает еле заметный, вплавленный в стекло герб – свернувшаяся в кольцо змея, что кусает собственный хвост, символ колеса памяти, ее бесконечного, бурного потока.
«Весна в этом году задерживается», – думает сестра Валерия, глядя на занесенный снегом сад, на протоптанные тропинки, на то, как одна из послушниц семенит к трапезной.
Валерия провела на Арканусе пятьдесят лет, и он стал ей второй родиной.
Сегодня они собираются здесь, девять Старших Сестер, охраняющих память, сходятся вместе впервые за несколько месяцев, ибо вести, пришедшие из столицы Империума, слишком важны.
Девять женщин, отказавшихся от женского в себе ради того, чтобы стать чем-то намного большим, чем просто человек.
