Комора молча смотрел на нее, сгорбившись и засунув руки в карманы. Девица, сидевшая перед ним на полу в бесстыдной позе, совершенно не походила на ту, которую он запомнил. Вместо истеричной капризной бабенки, тиранящей и его, и своего мужа (мужа ли?), и вообще всех окружающих и не помнящей, что говорила минуту назад, перед ним сидела уверенная в себе спокойная молодая женщина. Ни следа визгливых ноток в голосе, ни капли высокомерного полубрезгливого выражения на лице. И даже вместо налета нездоровой рыхлости ее тело, неприлично обтянутое сейчас тонкой белой майкой (хоть в чем-то она не изменилась!), обрело уверенную стать плотно сложенной, но следящей за собой женщины. Слишком широкие, на его вкус, плечи, слишком полные ноги — но не дряблый жир, как почему-то казалось раньше, нет. Тренированные мускулы. Ее серые глаза внимательно наблюдали за ним, и ему почему-то показалось, что она понимает его лучше, чем он сам.
Первая категория, ну надо же! Он смутно догадывался, что она девиант, но что такая сильная?..
Они знают, что он работает на ГВС. И, тем не менее, пришли к нему, чтобы нанять на работу. Значит, они не боятся властей. Почему?
Откуда они вообще столько о нем знают?
— Так как, господин Комора? — переспросила Яна. — Оплата обычная, и новых подарков тебе мы делать не собираемся. Но, по крайней мере, ты сможешь неплохо заработать за ту неделю, а то и дольше, что мы тут проболтаемся. Возможно, много больше — нам придется общаться с людьми, устроить встречу с которыми не так-то просто. И никакие бандиты тебя в нашем присутствии и пальцем тронуть не смогут. Ты согласен?
— Да, госпожа Яна, я согласен, — кивнул гид. — Подарков я и не жду. Десять тысяч маеров, которые ты отдала Праде — хм… считаем, что ты отплатила мои услуги на две недели вперед. На полный день.
— Десять тысяч маеров являлись компенсацией за доставленные тебе неприятности, господин Комора, — сообщила Канса. — Прости, у нас не так много своих денег, и больше мы не можем себе позволить…
— Да и по три с лишним тысячи маеров за день нервотрепки — нехилый заработок, — подмигнул Палек. — Мне лично столько никогда не платили.
— …так что за твои услуги мы платим поденно, — закончила Канса, метнув на него недовольный взгляд. — Обычную ставку. И тебе на руки, наличными, а не в агентство. А если мой муж снова начнет тебя доставать, только скажи — я ему все уши оборву.
— Тяжело одинокому мужику в женской компании, — Палек состроил унылую физиономию. — Они между собой сговариваются и против тебя объединяются. Каси, ты и так мне пол-уха уже оборвала. А я без ушей некрасивым стану, и тебя все подруги презирать начнут за такого мужа. Тебе оно надо?
