Но радушный хозяин, просмотрев книги, возвращал их Ивану Федорову, а когда тот заговаривал о своей нужде, лицо хозяина становилось ласково-печальным, купец начинал ссылаться на трудные времена, на убытки, которые он недавно потерпел, и чем горячее старался Федоров доказать пользу и важность своего дела, чем настойчивее убеждал хозяина не только в выгоде, но и в великом значении печатного дела, тем холоднее делалось лицо хозяина. И так во всех домах, куда только ни приходил Федоров.
Вдобавок, он еще не умел взяться за дело. Начиная рассказывать о своей типографии, он увлекался и, вместо того чтобы подчеркивать перед купцом прибыльность дела, произносил страстные речи о том, как оно служит народу, помогает ему в борьбе за свою самостоятельность. Купцы слушали воодушевленного, самозабвенного энтузиаста и, конечно, не решались доверить деньги такому чудаку.
А Федоров с горестью и недоумением смотрел на богачей, не понимая, как могут они отказать в поддержке такому важному делу, тем более, что поддержка эта почти ничего не составляет для них: на ненужную, бесполезную роскошь они тратят в десятки раз больше.
Так ничего и не добился Иван Федоров у львовских купцов. Он обратился к высшему духовенству, надеясь здесь найти больше понимания. Ведь его книги предназначены для русских церквей, в деятельности которых православные священники должны были быть заинтересованы, однако и здесь не получил помощи. Он добился только того, что некоторые священники оповещали о его деле в церквах и убеждали прихожан помочь ему. Но и призывы оставались без ответа.
Тогда Федорову пришлось действовать самостоятельно. Он обратился к простым людям, таким же беднякам, как он сам, и у них встретил сочувствие и поддержку. По грошам наскреб он небольшую сумму и приступил, наконец, к работе. Но тут он столкнулся с новыми препятствиями. Надо было нанять столяра, чтобы оборудовать типографское помещение. Это оказалось не так просто.
Во Львове сильны были средневековые цеховые порядки. Столярные мастера состояли в цехе, а подмастерья, ученики, среди которых было немало уже взрослых и достаточно опытных столяров, должны были работать только у этих мастеров, не имели права выполнять никаких заказов на сторону. По тем же цеховым законам Федоров не мог также держать у себя столяра, и на этой почве у него сразу произошел спор с местным цехом.
26 января 1573 года Федорову пришлось предстать перед советом города Львова, где разбирался спор. Совет стал на сторону цеха, запретил Федорову держать столяра и производить столярные работы. Было разрешено нанять столяра у записанного в цех мастера, но цех и на это не дал согласия.
