Побили русские половцев, выгнали из ближней степи. Хана Шарука аж за Дербент, за Железные ворота. А потом сами же назад позвали. Сын Мономаха Юрий. Русские его Долгоруким зовут. Верно называют. Даже сюда, в Степь, его руки дотягиваются. Приходилось и самому Боняку под его рукой ходить. Плохо сходили. Два старших сыны, два Боняковича остались там.
Дед сам решал: куда идти, когда идти. Собирал в своей юрте друзей и соседей и... "ждите гостей, русские". Теперь так нельзя. Вон, несколько лет назад две орды за Днепром сходили. На Русь. Хороший полон взяли. Большой, здоровый. Русский князь Изя Волынский догнал. Полон отбил, храбрецов порубил.
Боняк усмехнулся в бороду. Он тогда тоже не растерялся. Хоть и собрал всего четыре сотни, но успел. Перебрался через Днепр и прошёлся по становищам ослабевшей орды. Их воины легли под русскими мечами. Что ж не подобрать что осталось. Два больших коша вырезали подчистую. Мужчин - грекам, женщин - на кошму, скот - в стадо. Хабар... хабаром пришлось делится. И развернуться не дали - другие соседи тоже подошли. Им тоже надо. Турпеи тогда сильно испугались - ушли под Русь сразу, десять лет прошло. А каепичи дёргались, пытались подняться. Не дали. Говорят, в этом году и они клятву принесли киевскому князю. Откочевали на Рось. Твердеет русское порубежье.
Теперь надо ходить на Русь только с русским князем. Хоть с каким. Чтоб показал дороги. Чтоб провёл через порубежье. Чтобы ему открыли ворота. А уж потом... Кыпчак всегда своё возьмёт. Либо князь даст обещанное, либо сам. Либо - и то, и другое.
Вот и сидит хан Боняк Бонякович в своей юрте у устья заросшей лесом балки, в 20 шагах от ручейка. Думает и ждёт. Думать - самое ханское занятие. Одно их трёх. Два других - делать наследников и наказывать виновных. А ждать... основной труд всякого кочевника. Ждём окота и приплода, оттепели и снега, восхода или заката, похода или набега. Ждём гостя.
Под полог над входом всунулась мордашка сына.
-- Ата, роса сошла, в юрте душно. Поднять полог?
-- Да сынок, подыми.
Сын. Алу. Девять лет назад был страшный бой у речки Малый Рутец. Боняк тогда шёл с Долгоруким. Сеча была дикая. Такая, что главный противник - князь Изя Волынский был ранен. Люди озверели настолько, что уже после боя Изю чуть не зарубил один из собственных воинов - не узнал своего господина в лицо.
А ему, Боняку, удалось-таки раскрутить отряд, найти между врагами щель и выкатить туда конную карусель. Потом была бешеная скачка на юг. По дороге его нукеры поймали двух девчонок-сестёр. И привели хану. В утешение за поражение, за потерю двух сыновей, в благодарность за собственное спасение. Тогда Боняк приказал связать девчонок спина к спине. Разложил у костра на чьей-то бурке, с которой только что сняли умершего от ран второго сына... Они обе были девственницы. Их кровь пачкала бурку и смешивалась с кровью его уже умершего сына. Вокруг горели костры, стонали и умирали его люди. Кто-то плакал, смеялся, рычал, отходя от рубки. А на Боняка напал стояк. Он никак не мог кончить, не мог расслабиться, не мог подумать, отвечать на вопросы - что дальше, куда идти... Не было в этом ничего от наслаждения, услады, забавы... Была злость на себя, на все вокруг, на этих сопливок под ним, на друзей и соратников вокруг... Он переворачивал девок, снова и снова входил в очередную дырку... И никак не мог кончить.
