Она заморгала, чувствуя, как краска проступает у нее на щеках.
— Я поняла. — И обернулась, чтобы хорошенько рассмотреть очередную парочку, поднимавшуюся по лестнице. Мужчина пьяно покачивался, и его подружке приходилось поддерживать его. Виктория нахмурилась:
— Надеюсь, вам никогда не приходилось подниматься по этой лестнице, Лукас.
Его зубы сверкнули над краем кружки в короткой насмешливой улыбке.
— Никогда, даю вам слово. Я уже говорил вам, что в некоторых вещах я чрезвычайно разборчив. И потом, лестница предназначена для проигравших.
— А вы всегда выигрываете, — весело подхватила Виктория, почувствовав облегчение. — Послушайте, Лукас, я тоже хочу бросить кости. Мы с тетей изучали правила азартных игр, когда занимались той областью математики, что подсчитывает случайности. Страшно интересно. К примеру, известно ли вам, что одни номера гораздо легче выбросить, чем другие?
— Да, я слышал об этом, — очень сухо ответил Лукас.
— Ну да, конечно, вы-то должны знать. Давайте же найдем какой-нибудь столик.
— Сдержите ваши порывы, дорогая. Нельзя браться за кости в этом заведении. Здесь не найдется ни одной пары хороших костей.
— Глупости. Вы говорите это только для того, чтобы меня отпугнуть. Я пришла сюда, чтобы позабавиться, а потому намерена сыграть. Я очень опытный игрок, как вам известно.
— Виктория, в подобных делах у вас нет никакого опыта, даже если вы и уверены в обратном.
Она невинно распахнула глаза:
— Но ведь я, наверное, очень хорошо играю, раз сумела выиграть в тот вечер, когда мы с вами сели за карты…
— Виктория!..
— Ведь иначе ваш проигрыш можно объяснить только нечестной игрой, а я не намерена оскорблять вас столь нелепым подозрением.
— Умная девочка! — холодно похвалил ее Лукас.
— А если бы я оскорбила вас, вы бы меня вызвали на дуэль? — настаивала Виктория.
— Сомневаюсь. Я терпеть не могу обмениваться выстрелами на рассвете — да и в любое другое время тоже.
— Как странно слышать это от бывшего военного.
— Именно это вам скажет любой отставной офицер, да и солдат, можете мне поверить.
— Вы носите с собой пистолет, — тихо напомнила ему Виктория.
Он пожал плечами:
— Мы с вами в Лондоне, и вы таскаете меня по ночному городу. Что же мне остается делать?
Виктория отхлебнула еще глоток эля и, окончательно расхрабрившись, наклонилась совсем близко к нему:
— Скажите, Лукас, вы ведь смошенничали в тот вечер за картами? Я просто умираю от любопытства.
— Какое это имеет значение?
— А! Если вы собираетесь так разговаривать со мной, я найду другой способ повеселиться. — И Виктория направилась к ближайшему столу.
