Глава вторая,
в которой Приска волнуется из-за предстоящего знакомства с новой учительницей
Двадцать третьего сентября[1], за день до начала учебного года, Приска отправилась на море.
В семье Пунтони была традиция: в этот день папа брал отгул в своей адвокатской конторе и отвозил всех на море закрывать купальный сезон. Обычно они ездили на тихий и укрытый от ветра Можжевеловый пляж.
И вот теперь Приска плыла на спине, еле-еле перебирая ногами, чтобы не пойти ко дну. С берега до нее доносились радостные визги Филиппо, которого подбрасывала Инес, и глухие удары мяча, в который играл Габриеле. Приска смотрела в небо, на мелкие рваные облака, налетающих чаек. Щурилась от солнца и думала обо всем на свете.
Больше всего о своем возлюбленном, само собой. Теперь она так уверенно чувствует себя в воде, что во время кораблекрушения, когда ОН будет тонуть, она вцепится ему в бороду и тут же вытащит на берег, и ОН будет ей благодарен по гроб жизни. Правда, Элиза считает, что это дурацкая идея, ведь ОН все равно плавает гораздо лучше Приски и спасать его совершенно ни к чему.
— А вдруг он потеряет сознание, вдруг грот-мачта корабля ка-ак свалится ему прямо на голову?
В фильмах и комиксах всегда именно так и происходит!
Еще она думала о школе и немного беспокоилась, ведь в этом году у них будет новая учительница завтра они увидят ее в первый раз. Мало ли, что она за птица.
Приска уже много дней только об этом и говорила. Габриеле над ней смеялся:
— Подумаешь, у всех в четвертом классе новый учитель.
Сам-то он переходил в среднюю школу[2], и вместо одного учителя у него теперь будет по учителю на каждый предмет.
— А если бы ты была на моем месте? — насмешливо спрашивал он Приску. — Ты что, обделалась бы от страха, как твоя черепаха?
Габриеле нарочно выбрал такое грубое слово, чтобы потом наивная Приска повторила его при взрослых, например за праздничным столом, и получила подзатыльник, не говоря уж о репутации дерзкой и невоспитанной девчонки. Сам-то он внимательно следил, чтоб у него не проскочило какое-нибудь словечко, когда поблизости был хоть один взрослый, так что все считали его очень воспитанным и спокойным мальчиком.
«Пусть Габриеле говорит что угодно! — думала Приска. — А я все равно волнуюсь. Эту новую училку не только я не знаю. Ее же никто не знает. Даже с виду». И правда, это была не просто учительница, которая всегда работала в школе «Сант-Эуфемия» и теперь брала их класс. Нет. Эта пришла из другой школы.
