— Вот, накинь на себя, — протянул он мне большое матерчатое покрывало, — и иди за мной.
Завернувшись в приятно облегающую тело ткань, и выйдя из комнаты, где провёл последние дни, вдруг почувствовал резкий прилив сил, пришло ощущение какого-то весёлого всемогущества, и чего-то ещё совершенно неправильного, резко ударившего мне в голову, отчего чуть не упал, едва ухватившись рукой за стену. Перед глазами замельтешили цветные всполохи, и практически перестал видеть то, что меня реально окружает. Вокруг резко похолодало, хотя до этого меня окутывал очень тёплый воздух.
— Остановись, ну остановись же, — кто-то кричал мне прямо в ухо, при этом сильно дёргая за руку.
Что делать и как остановиться, я, естественно, не понимал. Однако что-то внутри вдруг повернулось другим боком, и навалившиеся ранее странные ощущения неправильности отхлынули так же, как и нахлынули на меня. Так и продолжая стоять, держась рукой за стену, отстранённо наблюдал, как юноша дёргает мою другую руку и что-то кричит. В глазах постепенно утихало буйство тонких линий и ярких красок, но окружающий холод так никуда не исчезал. Опустив голову, заметил лёгкую изморозь, выпавшую вокруг меня.
— Никогда, никогда не делай так больше, — наконец-то расслышал крик юноши с перекошенным от страха лицом, — ты нас сейчас чуть не выморозил, непонятно зачем. Чего хоть сделать то хотел? — посмотрел он на меня, немного успокаиваясь, и глядя на мой совершенно растерянный вид.
— Не знаю, меланхолично пожал плечами, — просто нашло что-то такое. Что-то неправильное было во мне. Теперь стало всё хорошо.
И сказав это, почувствовал заметное улучшение собственного тонуса, как будто вернул себе что-то утраченное за последние дни. Не то просто здоровье, не то чувство собственного достоинства что ли. Даже желание отдавать долг жизни этому хитрому жуку Повелевающему, куда-то пропало, как будто ничего такого и не было вовсе. Стоило о нём только подумать, так он сразу же и нарисовался перед моим взором, как-то нехорошо оглядывая меня. Даже некоторая опаска проскальзывала на его морщинистом лице.
— Зайди ко мне немедленно, — показал он рукой на открытую дверь в другую комнату, откуда лился золотистый солнечный свет. — Только не делай ничего, — с нотками плохо скрываемого страха в голосе добавил он.
— Да и так ничего не делаю, — отмахнулся от него, — просто сам ещё не знаю, что со мной происходит.
Едва за нами закрылась дверь, Повелевающий мудростью несколько раз взмахнул руками, опять заметно снизив температуру окружающего воздуха. Затем он сел в большое кожаное кресло, показав мне на другое. Пожав плечами, сел в него, плотнее укутываясь в покрывало, так как было совсем не жарко, скорее наоборот.
