Он попросил Фрица и позвонил Сушину. Тот выслушал сообщение о готовности самолёта, сказал, что документы будут и сказал, что в два часа на Петроверигский подъедет один его знакомый и Коле хорошо бы быть там.
Надежда листала журнал и с интересом глядела на фотографии. Николай подивился пластичности женской натуры. Решается судьба, исполняются желания – но моды – всё равно превыше всего. А может и правильно – что от неё зависит? Вот и смотри моды, благо делать больше нечего. Она тепло попрощалась с Герхардом, намекая всем видом, что его услуга принята, сведения об этом записаны в тетрадочку и он может предъявить счёт, который возможно, оплатят.
— Ну что, езжай, собирайся. Поедем ночью, с рассвета вылет. Довольна?
— Мы вернёмся обратно?
— Вернёмся. А Ленку оставим. Пусть учит язык непосредственно на месте.
— Ох, как всё быстро несётся. Голова идёт кругом.
— Так всегда бывает. Пошли пообедаем – у меня есть минут сорок-пятьдесят.
Они перешли дорогу и вошли в заведение с надписью «Французский ресторан». Николай посмотрел меню. Из французского там было разве что шампанское.
— А теперь рассказывай.
— Что, Коленька.
— Всё, от самого рождения. А то я запутался. Какая-то ты загадочная. То, что ты говорила в трактире можешь не повторять, я помню, но, извини, не верю.
У неё задрожали руки.
— Коленька, прошу тебя, не надо…
— Не надо что?
— Не спрашивай.
— Вот те на. Что за страшные тайны ты не можешь мне доверить?
Николай продолжал дурачиться, но чувствовал, что пора прекращать. Девушка была на грани. Ей было ощутимо плохо. С другой стороны он имел виды на её использование, и хотелось бы понимать, что от неё можно ждать. Впрочем, претензий он к ней не имел. Те, моменты, когда она вступала в дело – она делала хорошо. Коля вспомнил сосны и солнце Каменного острова, тела лежащие на песке. А без неё я бы не справился, — подумал он. И только тут до него дошло, что он впервые убил человека. Как-то в горячке боя этих дней было не до рефлексии. А сейчас дошло. Вот те на. «Вы не жулик, вы человека убили». Что же ещё мне предстоит.
— Коленька. Я ещё когда тебя в первый раз увидела, поняла что это мой единственный шанс. Я благодарна тебе за то, что ты для нас сделал. Я… я отработаю, ты не сомневайся. Коленька… пожалуйста не спрашивай. Я не могу.
Она заплакала.
— Ну всё, не реви. Я не ЧК. Не хочешь, не надо. Молчи, как Зоя Космодемьянская, — мысли о своих приключениях отключили привычный самоконтроль.
— Как кто? Коля, ты так странно говоришь иногда. И слова у тебя странные. Ты наверное в России долго не был?
