— У товарища Сергея всегда были сложные задачи. Но я подозреваю, что с легкими он справлялся сам. Мы попросим главу нового Особого отдела помочь вам. А если у вас не получится, и потребуется наше вмешательство, мы позвоним Феликсу Эдмундовичу и ваш археолог будет освобождён. Но мне почему-то кажется, что вы вполне справитесь сами.
Старая площадь была как всегда, оживлённой. Рабочий день кончался, и народ потихоньку, расходился по домам. Николай пошёл на Мясницкую пешком – Саша с машиной должен был ждать его там. После Берлина Москва казалась низенькой и чуть потускневшей.
Какой-то мальчишка пристал, прося копеечку, но Коля денег мужчинам не давал уже давно.
Перовский поздоровался радостно. У Николая мелькнула идея познакомит его с Лембертом. Возможно они нашли бы общий язык и интересы. При ближайшем рассмотрении мысль понравилась. Перовский вообще был ему симпатичен. Выжить и заниматься бизнесом после революции и гражданской войны – тут требовалась смелость и большая доля авантюризма.
— А что, Алексей Павлович, — спросил он Перовского, — немецким языком владеете?
— Владею, — ответил тот. — Как и всякий интеллигентный человек. А что?
— Да вот есть идея поработать вместе с немцами. Они должны быть сильно заинтересованы в местных кадрах – торговля-то нарастает, а Наркомат наверняка со всем не справляется. Пока они наладят работу – нам самое место помогать немецкой стороне.
— Что – поставки леса, наверное? Если лес, то дело знакомое.
— Там много всего будет. И лес, и металл. Политики кстати будет много.
— Нет, политика это не для меня. Торговать я умею и люблю. А политика на Руси обычно плохо кончается.
На выходе Николая задержала секретарша и сказала, что был звонок и товарищ ждёт его на старом месте от 9 до 11 часов вечера. От Горностаева, — понял Коля. Надо бы зайти в «Собаку» попозже вечером.
Саша повёз его куда-то в район Тишинки. Там должен был быть Аршинов. Коля с интересом разглядывал знакомые места, но ничего знакомого в них не находил. Разве что, в оформлении Тишинской площади проглядывались знакомые мотивы – да и то, пара домиков. Николай подумал, что если бы не заезжали от Пресни, правая сторона которой практически не поменялась, то можно было бы и не понять, где находишься. Район был всерьёз перестроен в будущем.
Степан Терентьевич сидел в небольшом трактире на пять столиков. Несмотря на конец рабочего дня народу в нём не было, поэтому было ясно, что трактир был не простой.
