— Ну почему. Немецкие технологии, товары, специалисты в конце концов. Наши инженеры могут быть очень полезны при подъёме вашей разрушенной промышленности. Наша система подготовки военных кадров отработана столетиями. Но, впрочем, может быть вы сами определите, что нужно сделать немецкой стороне, чтобы возобладала единственно верная точка зрения о будущем наших отношений.
Николаю ещё ни разу в жизни не давали взятки. Это было приятно. Но он понимал, что это не коммерция. Это политика. И за неправильный ход тут платят не рублём, а жизнью. Поэтому он решил поломаться.
— Время работает на нас, — пошутил он, улыбаясь. — Но, действительно, есть одна проблема. Как мы уже пришли к выводу, у нашей концепции есть сильные противники. К сожалению события последних десяти лет приучили людей решать свои проблемы при помощи оружия. Я в чужой стране, со мной беззащитная женщина. Поэтому, если бы вы могли помочь мне с автомобилем и охранником, это было бы на пользу нашему общему делу.
Герхард и Байер насторожились.
— Скажите, у вас есть реальные причины опасаться чего-нибудь?
На самом деле, Николай, задавленный кредиторами, выскакивающий из дверей подъезда как заяц, чисто психологически нуждался в возможности иметь физическую защиту. Это радовало глаз и облегчало сердце. Да и присутствие Саши, там в России, сильно помогло пару раз.
Поэтому он честно поднял глаза и сказал.
— К сожалению, есть.
Герхард быстро заговорил по-немецки, сделав Надежде успокаивающий жест. Они перебросились парой фраз, после чего Байер встал, и, выразив надежду на скорую встречу вышел. Герхард улыбнулся и сказал.
— Оскар решит эти вопросы, думаю завтра у вас будет охрана. Я как-то не подумал. Привык уже к мирной жизни. Итак, в целом, на сегодня у меня всё.
— Вот и прекрасно. Что вы порекомендуете нам на сегодняшний вечер?
— На Прагер Платц, у господина Эренбурга по вечерам собираются очень интересные люди. Я наверное, поеду туда.
Николай заинтересовался.
— Простите, это какой Эренбург? «Лохматый»?
Герхард не понял, и тогда Николай, с удовольствием читавший в детстве «Люди, годы, жизни» рассказал, что в ранней юности, когда Илья Григорьевич увлекался большевизмом, Владимир Ильич Ленин дал ему кличку «Илья Лохматый».
— Да, да, — улыбнулся Фриц. — Тот самый, Илья. Автор «Хулио Хуренито».
На Унтер ден Лиден они нашли Сушина в кабинете Крестинского. Тот был с традиционной бородкой, но без пенсне. Николаи представились друг другу и Сушин продолжил беседу. Как понял Коля, он доканчивал рассказывать послу о случившемся в Москве происшествии.
