— Но он же может прожить больше ста лет?
— Я так полагаю.
Джейн посмотрела на своего мужа. Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но замялась и промолчала. А Пол продолжал:
— Теперь суть в том, что он не знает, как пустить в ход это вещество, как воспользоваться им без особых осложнений.
Джейн сказала:
— Но я не вижу здесь никаких трудностей. Покажи мне хоть одного богатого человека, который не отдал бы все свое богатство за такую возможность омолодить себя и не держал бы все это в секрете — в своих же собственных интересах. Кроме того, я могу побиться об заклад, что уже не один именно так и делает.
— Намекаешь на то, что мой отец поступает, как какой-нибудь шарлатан?
— Глупости. Он тонкий бизнесмен. Ты сам всегда это говорил. И я спрашиваю тебя: разве может деловой человек допустить, чтобы такие возможности не использовались целых четырнадцать лет? Это же нонсенс!
— Но разве из того, что эту штуку нельзя выбросить на рынок как обычный лечебный препарат, вытекает, что он вынужден заниматься нелегальной торговлей?
— А какая польза он нее, если ее нельзя продавать другим способом? Раньше или позже ее будут продавать. Очевидно, единственное, что здесь можно выиграть, если не продавать препарат сразу же открыто — это высокая цена за него. И какая высокая! Предоставь только убедительные доказательства, и тебе будут предлагать за него полкапитала.
Помолчав немного, она продолжила:
— Что вы имеете с этого? Он все это время кладет в карман прибыли, а вы ничего и не знали, пока где-то что-то не раскрылось. Он понял, что все самое лучшее уже позади, а вы все равно про это узнаете, потому и рассказал все сам. Он уже, наверное, нажил на этом миллионы. И все это держит для себя… еще и продлил себе жизнь… Как долго еще надо ждать, пока хоть один из этих миллионов достанется нам, — столетие или больше?
Пол взглянул на свою жену с тревогой. Она, поняв его состояние, сказала:
— Нужно глядеть правде в глаза, ведь это вполне естественно, что старики умирают, а их дети получают наследство.
Но Пол думал совсем о другом.
— Но ты же все поняла неправильно, — запротестовал он. — Не богатство, а труд — вот что больше всего на свете интересует и всегда интересовало отца. Его волнуют последствия сделанного им открытия. Даже само допущение, что он мог действовать, как какой-то подпольный акушер с темной улицы, есть не что иное, как несусветная выдумка. Ты должна думать о нем лучше.
— Каждый человек имеет свою цену, — начала Джейн.
