Да ладно, это ведь просто крыса! Всего лишь крыса?! Что значит «всего лишь»?!
Вскочив, начинаю метаться по комнате, перемещая луч фонарика из стороны в сторону, как умственно отсталый дуэлянт. Крыса не двигается с места и лишь смотрит на меня, угрожающе шевеля усами.
Я хватаю первое попавшееся мне под руку — бутылку лосьона от загара — и швыряю ее в чудовище. Но промахиваюсь — бутылка врезается в стену, крышка с нее соскакивает, и фонтан белой жидкости попадает мистеру Крысу в ухо. Это заставляет его прийти в себя, и незваный гость бросается к щели между стеной и крышей. На прощанье он виляет своим отвратительным розовым хвостом и окончательно исчезает.
По прошествии некоторого времени, когда уши у меня уже начинают болеть от напряжения, я снова залезаю под свою сетку. Аккуратно подоткнув ее под тончайший матрац, до подбородка натягиваю простыню и снова закрываю глаза.
Я совершил непростительную ошибку.
Ну как можно было сюда приезжать?!
Глава 5
Отважный новый мир
Я преподаю урок. — А затем получаю его сам. — Знакомлюсь с соседями. — Иду на экскурсию. — Посещаю дом предстоятеля. — Больше узнаю о ежедневном расписании Капитана. — Лишаюсь возможности насладиться прелестями рыбной ловли. — Получаю помощь от кошки. — И обнаруживаю, что помощь Смол Тому предполагает не столько успех, сколько участие.
Дневной свет восстанавливает мое равновесие и, бреясь над ведром, принесенным Стэнли, я взираю на нагревающееся небо с большим энтузиазмом.
Пытаясь вызвать в себе нарциссическое удовольствие, стараюсь рассмотреть свое отражение в воде, однако всякий раз, как мне удается это сделать, с моего подбородка в ведро слетает капля, которая тут же создает помехи в виде расходящихся кругов.
Я продолжаю соскребать с подбородка восковой белый осадок от своего крема для бритья, который отказывается пениться, и изумленно трясу головой при столкновении с новой реальностью, однако пронзительная боль в мочке уха и капля крови, растекающаяся по воде, убеждают меня, что это не сон. По привычке встряхиваю бритвенный станок, и несколько капель крема попадают на раздраженную ящерицу, которая с возмущенным видом спешит спрятаться под дом, чтобы привести себя в порядок. И то правда: я ведь на Соломоновых островах и, несомненно, как написал бы Гримбл, должен наилучшим образом использовать свое положение.
Церковный колокол звонит неожиданно рано. Я от внезапности вздрагиваю и, обернувшись, вижу, что на скамейке у дома сидит Лута. Одевшись с бешеной скоростью, какую я освоил за долгие годы пребывания в школе, когда пытался успеть к первому уроку, спешу мигом спуститься по лестнице и с максимальной бодростью его поприветствовать.
