За спиной резко прозвучал автомобильный клаксон. Чалмерс испуганно метнулся на тротуар, споткнувшись о пустую бутылку. Она покатилась по асфальту, подпрыгнула на бордюре и, вдребезги разбившись, звонко грохнулась на проезжую часть. Отвлекшись от своих мыслей, Чалмерс вдруг осознал, что мимо него с ревом одна за другой проносятся машины с опущенными из-за жары стеклами. Приемники были включены на полную мощность, в теплом вечернем воздухе гремела музыка.
— Помощь нужна? — крикнул какой-то человек в безрукавке, высунувшись из окна проезжавшей мимо машины. Притормозив, он внимательно посмотрел на Билла и прибавил газ, услышав сзади требовательный автомобильный сигнал.
От тротуара несло мочой и прокисшим пивом. Чалмерс ощутил дурноту и зажал нос рукавом больничной рубашки. Он остановился, прислонившись к осветительному столбу и страшась посмотреть вниз. Что-то липкое, кашицеобразное и вонючее медленно пропитывало тонкие подошвы больничных тапочек. В желтом свете уличного фонаря Чалмерс был прекрасно виден всем проезжавшим. Вот из спортивного автомобиля с опущенным верхом на него уставилась группа подростков.
— И что это мы здесь делаем? — хохоча во все горло, заорали они. — Нет, вы только посмотрите на эту задницу!
Чалмерс оттолкнулся от фонаря и бросился в тень. Торопливо идя вдоль широкой авеню, он наткнулся на закругленный фасад трехэтажного жилого дома. В свете фонарей были видны красные кирпичи, из которых сложили этот дом, к каждому подъезду вели каменные ступени лестниц с железными перилами. Тротуар перед домом был усеян недоеденными пиццами и пустыми пивными бутылками. Из открытых окон доносились обрывки телевизионной рекламы и живые человеческие голоса: вялая ругань из-за денег, приглушенные крики любви и ревности, усиленные акустикой здания. Из узких аллей сочилась знойная удушливая вонь мусорных контейнеров. Некоторые жители выползали из своих раскаленных квартир и полуголые, в нижнем белье и ночных рубашках, истомленно располагались на ступеньках. Вздыхая, они терли лица кубиками льда, гладили изнемогавших от жары кошек и собак и время от времени кричали детям, чтобы те заткнулись и шли спать. Может быть, здесь ему разрешат позвонить по телефону? Возможно ли это? Люди смотрели на него с неподдельным изумлением.
— Что ты променял на это тряпье? — издевательски крикнул кто-то. — Ты заблудился или что?
Стоило Чалмерсу свернуть в сторону одного из подъездов, как сидевшие на ступеньках муж и жена, перешептываясь, вскочили и, скрывшись в доме, заперли за собой дверь.
