Рассказывают, что однажды, выговаривая сыну Василию за его очередную выходку, Иосиф Виссарионович в сердцах произнёс:
— Думаешь, ты Сталин? Нет! Думаешь, я Сталин? Нет! Это он — Сталин! — и показал на свой портрет.
Не знаю, была ли эта история на самом деле, но она очень хорошо передаёт отношение «вождя народов» к своему «культу».
Глава 4
«Только на вас надежда». Письма Сталину
Успешное функционирование и развитие государства невозможно без чётко работающего механизма «обратной связи» между властью и народом. В сталинском СССР одной из форм такой обратной связи были прямые обращения советских граждан к вождю.
Например, 4 апреля 1933 года Михаил Шолохов отправил Сталину письмо,[73] в котором подробно рассказал о произволе, творимом местными партийными руководителями при проведении хлебозаготовок. «Обойти молчанием то, что в течение трёх месяцев творилось в Вёшенском и Верхне-Донском районах, нельзя. Только на Вас надежда».[74] Кроме того, автор «Тихого Дона» просил о помощи голодающим землякам.
Получив письмо, Сталин тут же дал телеграмму:
«Станица Вёшенская Вёшенского района Северо-Кавказского края Михаилу Шолохову.
Ваше письмо получил пятнадцатого. Спасибо за сообщение. Сделаем всё, что требуется. Сообщите о размерах необходимой помощи. Назовите цифру.
Сталин.
>16.IV.33».[75]
16 апреля Шолохов посылает Сталину новое письмо,[76] в котором сообщает потребный размер продовольственной помощи:
«Дорогой т. Сталин!
Т[елеграм]му Вашу получил сегодня. Потребность в продовольственной помощи для двух районов (Вёшенского и Верхне-Донского], насчитывающих 92 000 населения, исчисляется минимально в 160 000 пудов. Из них для Вёшенского района — 120 000 и для Верхне-Донского — 40 000. Это из расчёта, что хлеба этого хватит до нови, т. е. на три месяца».[77]
Кроме того, Михаил Александрович дополнительно рассказал о ряде «художеств» местных руководителей и выразил сомнение, будут ли виновные привлечены к ответственности:
«Вы пишете, т. Сталин, «сделаем всё, что требуется». А я боюсь одного: поручит крайком тому же Филову расследовать вёшенские дела (ему уже однажды поручали такое), он и начнёт расследовать, руководствуясь принципом: «сильного обходи, да не будешь сам бит». Ведь советовал же он однажды: «Овчинникова лучше не трогайте». Филов или подобный ему подхалим краевого масштаба ничего «не обнаружит» и не потому, что будет он от природы слеп, а потому что из опаски не захочет всего видеть. И получится так, что к ответственности будут привлечены только низовые работники, а руководившие ими останутся безнаказанными».
