Столица Русского Туркестана являлась, конечно, прежде всего военным центром. Многие выдающиеся военные деятели большой войны в ту или иную пору своей военной карьеры служили в Туркестане; в особенности офицеры Генерального штаба. Среди них однажды и появился в Ташкенте только что окончивший курс Академии молодой капитан Корнилов. Маленький, сухопарый, с раскосыми, немножко калмыцкими глазами, чрезвычайно простого происхождения («Я, генерал Корнилов, крестьянин, сын казака» — так начиналось впоследствии одно из обращений мятежного генерала к народу), Л. Г. Корнилов мало бывал в светских гостиных, хотя двери их были открыты любому офицеру Генерального штаба, и не любил общества светских дам. Его считали нелюдимым и даже немножко дикарем.
Вскоре этот нелюдим заставил о себе говорить. Изучив один из местных языков, капитан Корнилов совершил чрезвычайно смелую экспедицию. Он один, переодетый туземным купцом, пробрался в тогда строжайше запрещенный для посещения какими бы то ни было иностранцами, в особенности военными, дикий Афганистан — этот непроницаемый буфер между Русским Туркестаном и Британской Индией. Вернувшись в Ташкент, молодой капитан стал героем дня. Однако светскими успехами он и тут не увлекся. А скоро опять удивил «высшее общество» провинциальной столицы. Он «демократически» женился на дочери маленького чиновника, служившего по ведомству моего отца. Это было уже слишком: двери гостиных перед ним закрылись.
…Много лет спустя, почти накануне своего выступления против Временного правительства, Верховный главнокомандующий Корнилов завтракал у меня, занимавшего должность министра- председателя, в Зимнем дворце. После очень острого напряженного разговора в кабинете мы за завтраком старались просто болтать.
«Ведь вы, пожалуй, не помните меня, — обратился полушутливо ко мне Корнилов. — А я бывал когда‑то в Ташкенте у ваших родителей и даже танцевал».
«Ну, как же не помнить», — подхватил я и рассказал генералу, какое сильное впечатление тогда на всех произвела его смелая экспедиция в Афганистан.
Корнилов так всю свою жизнь и оставался по своим вкусам и привычкам человеком простым, из народа. В нем ничего не было ни от природного бюрократа, ни от человека петербургского, дворянско — аристократического круга. Кстати, все три главных военных героя Белого движения — Корнилов, Алексеев, Деникин, — все они пришли с низов и пробились на вершины военной иерархии собственным горбом. Воспитанные на гроши, они испытали на себе всю тяжесть армейской, офицерской лямки при старом режиме. Все трое они к привилегированной гвардейской среде относились очень отрицательно. Все трое блестяще кончили Академию Генерального штаба. А обстановка войны, когда рухнуло столько блестящих, сделанных в придворных гостиных и министерских передних карьер, быстро стала продвигать их всех троих вперед.
